Дэвид Эддингс - Колдунья из Даршивы

Вопросов не было.

— Ладно, тогда поехали.

— Хотите, чтобы я летел поблизости? — предложил Белдин.

— Спасибо, дядя, — покачала головой Полгара, — но ястребы плохо видят в темноте. От тебя будет мало толку, если ты врежешься головой в дерево.

Все оказалось весьма просто. Ночью отряды солдат были заняты тем, что пытались развести костры и не давать им погаснуть до восхода солнца. Благодаря этим огненным маякам Гарион и Белгарат могли определить местонахождение солдатских лагерей. К счастью, они располагались на некотором расстоянии от дороги, и путешественники могли оставаться незамеченными.

Поздно ночью Гарион прокрался на вершину холма, чтобы осмотреть оттуда следующую долину. Внизу в темноте мерцали костры.

— Гарион! — послышался голос Сенедры прямо у него над ухом. С испуганным воплем он подпрыгнул вверх.

— Пожалуйста, Сенедра, — жалобно взвыл Гарион, — больше так не делай! Ты так меня напугала, что я едва не выпрыгнул из шкуры.

— Я просто хотела убедиться, что с тобой все в порядке, — виновато откликнулась она. — Если я должна носить этот амулет, то могу им пользоваться.

— Со мной все в порядке, Сенедра, — успокоил ее Гарион. — Только не пугай меня так. Волки очень нервные животные.

— Дети! — послышался голос Полгары. — Вы можете поиграть в другое время. Я пытаюсь услышать Дарника, а вы глушите его своей болтовней.

— Хорошо, тетушка Пол, — отозвался Гарион.

— Я люблю тебя, Гарион, — шепнула на прощанье Сенедра.

В течение нескольких дней они ехали ночью, а когда небо на востоке начинало светлеть, искали укрытие, чтобы скоротать день. Все шло настолько гладко, что в конце концов Гарион стал проявлять беспечность. Пробираясь сквозь чащу на четвертую ночь, он случайно наступил на сухую ветку.

— Кто там?

Голос донесся с подветренной стороны, поэтому ноздри Гариона не учуяли солдатский запах. С треском ломая ветки, человек с копьем в руке шагнул в заросли кустарника. Сердясь больше на самого себя, чем на неуклюжего часового, Гарион оттолкнул копье, встал на задние лапы и вонзил когти передних лап в плечи бедняги, издавая при этом свирепое рычание.

Глаза солдата едва не вылезли из орбит, когда страшные клыки Гариона щелкнули в нескольких дюймах от его лица. Он бросился бежать с дикими воплями, а Гарион выбрался и виновато затрусил прочь.

— Что случилось? — послышался голос Полгары.

— Ничего особенного, — ответил Гарион, все еще ощущая жгучий стыд. — Скажи Дарнику и остальным, чтобы держались западнее. Близко к дороге расположился отряд солдат.

Следующей ночью, уже почти на рассвете, ноздри Гариона защекотал запах жареного бекона. Он крался в высокой траве, но прежде чем смог увидеть, кто готовит еду, столкнулся со своим дедом.

— Кто там? — осведомился он по-волчьи.

— Пара сотен солдат, — ответил Белгарат, — и целое стадо вьючных мулов.

— Они прямо на дороге, верно?

— Не думаю, что возникнут проблемы. Я слышал их разговор. Вроде бы они работают на Шелка.

— У Шелка есть собственная армия? — недоверчиво спросил Гарион.

— Выходит, что да. Хорошо бы у этого маленького воришки не было от меня секретов.

Гарион почувствовал, как поток мыслей старика обратился в другую сторону.

— Пол, скажи Дарнику, чтобы прислал сюда Шелка. — Он снова посмотрел на Гариона. — Давай вернемся на дорогу. Я хочу немного поболтать с честью и совестью Драснии.

Выйдя на дорогу, они приняли человеческое обличье и преградили путь Шелку. «Белгарат, — подумал Гарион, — проявляет удивительную сдержанность».

— Впереди большая группа солдат в голубых туниках, — спокойно заговорил Белгарат. — Ты случайно не знаешь, кто они?

— Что они здесь делают? — озадаченно нахмурился Шелк. — Им ведь было велено избегать мест, где происходят столкновения.

— Может, они тебя не расслышали? — голосом, полным сарказма, осведомился Белгарат.

— Это постоянный приказ. Придется мне побеседовать с капитаном.

— У тебя имеется личная армия? — спросил у маленького человечка Гарион.

— Я бы не назвал это армией. Просто мы с Ярблеком поручили нескольким наемникам охранять наши караваны — вот и все.

— А это не слишком дорого?

— Не так дорого, как терять сами караваны. Дорожные грабежи — основной промысел в Каранде. Мне надо поговорить с ними.

— А почему не нам всем?

— Потому что тебе это все не слишком нравится, почтеннейший.

— Не мели вздор, Шелк! Пять ночей я крался в мокрой траве! У меня заусенцы в шерсти и колтуны в хвосте, которые придется распутывать целую неделю, а ты, оказывается, все это время имел под боком вооруженный эскорт!