Андрэ Нортон - Берегись ястреба. На острие меча

Окончательно успокоив лошадей, Тирта вернулась на край карниза. Фальконер вроде бы не ожидал новых нападений. Но всё же он понимал, что нужно быть настороже. Существо, которое они победили, могло быть только разведчиком. Тирта взглянула на небо: близился рассвет. Пока не станет достаточно светло, они не смогут выступить. Снова спутник присоединился к ней, и впервые она осмелилась спросить:

— Что это было?

Ответ удивил Тирту:

— Не знаю. Ходят слухи, что такие существа проникли сюда с востока. Тут была настоящая бойня, когда вторгся Пагар, тогда–то здесь и появились такие животные, которых раньше никогда не видали.

— С востока, — повторила Тирта. — Из Эскора, барьер прорван…

Ей стало холодно, но не из–за ночного воздуха или отсутствия плаща. В разрозненных отрывочных рассказах о восточных землях, от которых её соплеменники так долго были оторваны, говорилось о смерти в обличье чудовищ с неведомыми силами. Многие её родичи с недавних пор возвращались туда и сражались с Тенью, как говорилось в этих рассказах. Может ли война, зло с востока просочиться и на запад? Когда люди снова проникли в Эскор, барьер, ограждавший его от Эсткарпа, был прорван. Может, и здесь он рухнул, когда колдуньи Эсткарпа призвали все свои Силы, чтобы совершить Поворот. Может, тем самым они разрушили и защиту, даже не зная об её существовании?

Тирта готова была бороться с людьми и животными. Такова цена жизни в эти тёмные дни. Но как бороться с самой Тьмой, когда ей нечего противопоставить?

— Это было не животное, — вслух рассуждала девушка, — и, конечно, не человек, даже не мертвец колдеров, если такие ещё где–нибудь сохранились. Но он обладал какой–то Силой.

— Да, — ответ прозвучал очень резко. — Сила, всегда Сила, — в голосе его отчётливо звучал гнев, как будто ему хотелось отказать этой Силе в праве на существование.

Они сидели рядом в ожидании рассвета. Тирта закуталась в плащ. Она получила жестокое предупреждение, но всё равно решила продолжить путь. И фальконер не говорил о том, чтобы повернуть назад. Дав клятву меча, он теперь будет следовать за ней до конца.

Небо посерело, несколько звёзд, видных в разрывах туч, поблекли. Тирта теперь видела карниз, пони, яму для костра. Однако её больше интересовало, что там, внизу. Как только рассветёт по–настоящему, она должна будет увидеть, кто подбирался к ним в темноте, узнать природу этого врага.

Похоже, спутник разделял это желание, потому что вскоре он перегнулся через край карниза, всматриваясь в след, оставленный нападавшим. Из груды камней в конце оползня что–то торчало. Тирте вначале показалось, что это ветка от сваленного ветром дерева, но потом она увидела, что это такое на самом деле: из массы камней и гравия высовывалась волосатая конечность.

Вдвоём они принялись разбирать камни, пока не отрыли часть туши ночного охотника. Вскрикнув, Тирта с отвращения отпрянула. На виду оказались голова, верхние конечности и часть раздутого брюха. Цвет тела серо–белый, как у камней вокруг. Кожа поросла грубыми волосами или шерстью.

Из одного большого глаза торчала стрела. Из второго вытекала слизь, собираясь у пасти, занимавшей всю нижнюю часть «морды», если это можно было назвать мордой. Судя по этому глазу, действия Тирты в ночном бою были успешными.

Хотя всю тушу они решили не отрывать, Тирта посчитала, что тварь ростом не ниже её самой и что ходило это существо прямо, на двух лапах, потому что его верхние конечности заканчивались не ступнями, а когтями, такими же острыми и сильными, как коготь фальконера.

Тирта никогда раньше таких не видела и даже не слышала. Но если подобные твари проникли в горы, подумалось ей, даже самые отпетые разбойники теперь не рискнут здесь селиться.

Челюсть страшилища бессильно свисала, но клыки с палец длиной, острые, способные в один миг разорвать тело, которое схватят когти, эти клыки должны торчать наружу даже из закрытой пасти. Спутник Тирты наклонился, зацепил своим крюком стрелу, которую так удачно выпустил, и вырвал её. Разумно не тратить попусту запасы оружия. Бросив стрелу на песок и не прикасаясь к ней, он стал оттирать древко.

Но делал это механически, глядя на Тирту.

— Ты тоже сражалась, — неожиданно сказал он. — Чем?

Она нащупала свою сумку на поясе.

— В полях растут травы. Если знаешь, как их высушить и смешать, они могут ослепить любого. Я попробовала… — она кивком указала на тушу. — Думаю, это ночной охотник. Ослепишь и бери его, как попавшего в ловушку зайца.