Андрэ Нортон - Берегись ястреба. На острие меча

Там, в Эсткарпе, Сила в конце концов привела к вымиранию Древней расы. Потому что волшебницы слишком гордились своей Силой и не соглашались делиться ею с мужчинами. Поэтому рождалось всё меньше и меньше детей, пока народ почти не подошёл к концу. И лишь после того, как волшебницы объединились для решающей битвы, для Поворота, и большинство из них погибло (сами тела их оказались не в состоянии выдержать Силу, которую они призвали), произошла долгожданная перемена в образе жизни.

Тот, кто правит сейчас Эсткарпом, Корис из Горма, — только далёкий родственник колдуний. А помогают ему Трегарты, которые охраняют болота на севере, как некогда охраняли горы, в которых Тирта и фальконер проводят эту ночь. Симон Трегарт — чужак, он вообще не родственник волшебниц. Его жена — колдунья–отступница, отвергнутая собственным кланом из–за её выбора. Но выйдя замуж, по странному капризу судьбы она не потеряла своей Силы. Эти трое и правят теперь Эсткарпом, и их власть становится всё прочнее. Теперь не набирают в волшебницы. Только те, у кого проявляется какой–либо совсем уж необычный талант, добровольно уходят от нормальной жизни. Больше стало смешений, браков, связей. Пограничники смешиваются с салкарами и жителями Эсткарпа. В крепостях–поместьях стало больше детей, начались путешествия на загадочный восток, в тот самый Эскор, куда в своё время отправились дети Симона Трегарта и его жена в поисках древних прародителей своего рода. Там по–прежнему идёт война, но с древним злом. Если бы Тирта не была здесь, возможно, ее тоже привлёк бы восток.

Привлёк! Вот она снова легко идёт по коридору… широкому… полуосвещённому тусклыми стержнями, установленными в стенах. Тайна их вечного огня давно утрачена. Тени движутся среди теней, они словно обладают собственной жизнью. Но что они делают, когда, почему — для неё это не имеет значения.

Хотя она бывала в этом месте только к видениях, она знает его лучше, чем многие места, в которых действительно побывала. Ни одно другое место — ни во сне, ни наяву — не смогло стать ей таким близким. Она с самого детства приходила сюда во снах, и всегда оно оставалось таким же, только она познавала его всё глубже, оно всё сильнее влекло её к себе, становилось реальнее самой жизни.

Это был коридор в крепости, основанной так же давно, как древние стены самого Эсткарпа. Высокий стол с сидениями лорда и леди. Тени, которые она не различает, разреженные тени собираются вокруг нес. Тирта понимает, что здесь происходит важная встреча. Она не слышит слов, но знает, что обсуждается что–то очень значительное.

Но её внимание, как и всегда, устремилось к тому, что стоит на столе, на самой его середине между двумя креслами с высокими спинками. Только эта вещь видна ей совершенно отчётливо, она по–настоящему реальна. Ларец, из которого исходит свет, потому что крышка его открыта и откинута. Резьба на стенках ларца не твёрдая. Она словно обладает собственной жизнью, меняет форму, переливается, так что Тирта никогда не была уверена в том, что видит. Иногда ей казалось, что она видит слова и символы Силы.

Точно также Тирте до сих пор не удавалось увидеть, что в ларце: крышка его была откинута под таким углом, что она не могла заглянуть внутрь. Но только… именно в нём суть того, что она видит… то, что в ларце, живо, оно куда живее, чем тени, что окружают его.

Сон следовал привычными путями. Тени, располагавшиеся справа и слева от лорда и леди, одновременно выступили вперёд. Вместе взялись за крышку ларца, закрыли её.

Тирта испытала знакомый приступ холодного страха. Наступает очередь зла. Она не может уйти от него… по какой–то причине она должна увидеть… увидеть и узнать… увидеть и запомнить!

Тень, которая была лордом, долго держала руку на крышке ларца. Огонь жизни, который чувствовала в нём девушка, начал гаснуть. Словно по какому–то предупреждению поток Силы отвернул в сторону, принял меры для собственной защиты. Неохотно — Тирта всегда чувствовала это нежелание, это тяжёлое предчувствие — лорд передал сокровище леди.

Она казалась туманным столбом, с круглым шаром вместо головы, с туманными ответвлениями, которые служили ей руками и ногами. Но она взяла то, что протянул ей лорд, встала, а вся группа теней разошлась по залу, как будто торопилась что–то сделать. Лорд сошёл со своего места и присоединился к теням, исчез из поля зрения Тирты.

Ни разу во снах она не последовала за ним. Нет, ей был важен ларец, только он привлекал Тирту. Туманная женщина прижала его к тому месту, где находится сердце. Потом тоже повернулась и пошла.