Вероника Иванова - Отражения (Трилогия)

— Задолжал? — Кажется, понимаю, куда клонит тётушка.

— Загибать пальцы не буду, не надейтесь. И поминать по имени все камешки, попавшие в Ваши сапоги, тоже не стану. Но есть несколько лиц, отношения с которыми не завершены. Сами догадаетесь или помочь?

Предпочитаю промолчать, чем вызываю в свой адрес очередную снисходительную усмешку.

— Миру, в сущности, всё равно, какими событиями ознаменуется царствование некоего Дэриена, когда он взойдёт на престол. Но у этого молодого человека есть весьма примечательные младшие родственники, требующие к себе внимания. Что Вы думаете о будущем девочки?

— Почему я должен об этом думать?

— А как же! Вмешались, так будьте любезны проследить за развитием событий. Касательно же мальчика...

Я невольно скрипнул зубами, и Тилирит с видимым трудом удержалась от злорадного хихиканья.

— Не хотите ему отомстить?

— С целью?

— Разве у мести бывает цель? — невинно распахнулись зелёные глаза. — Месть — это изысканное кушанье, потребляемое для собственного удовольствия.

— На завтрак или на обед?

— Обычно вместо десерта, — совершенно серьёзно поправила тётушка. — Хотя некоторые предпочитают поглощать её перед едой. Для аппетита.

— Я никому не собираюсь мстить.

— Зря. Это интересно и приятно. Но на «нет», как говорится... Тогда примите к сведению: за судьбу Рикаарда Вы также ответственны.

— С какой радости?

— До встречи с Вами шансы мальчика выбрать одну из двух дорог были примерно равны. А сейчас развилка практически пройдена.

— Но как я мог...

— Вы вынудили его сделать шаг в сторону. Заставили испытать злость и унижение. Подтолкнули к обрыву.

— Он сам...

— Он всего лишь ребёнок, которому не повезло с учителями, — строго сдвинула брови Тилирит. — Вы воюете с детьми?

— Нет, но...

— А с женщинами? — ещё один небрежный вопрос.

— Что?

— Как нам поступить с Нэмин’на-ари?

Грудь неприятно кольнуло.

— С ней нужно как-то поступать?

— Увы. Но поскольку решить проблему можно, только будучи частью этой самой проблемы, на Ваши удручающе хрупкие плечи ложится ещё один груз.

— Последний? — робко всхлипывает надежда в моём голосе.

— Вам виднее. Есть ещё несколько людей... да и нелюдей, с которыми Вам надлежит хотя бы объясниться. И только тогда...

— Я смогу Уйти?

— Если Вам позволят.

— Кто?

— Мир.

— Мир?

Тётушка довольно улыбается:

— С давних времён существа, населяющие подлунный мир, пребывают в наивной уверенности, что месту их обитания непременно нужен некто всемогущий и всеведущий. Защитник. Хранитель. Герой, наконец. Но на самом деле, потребно совсем иное. Миру нужен друг.

Открываю рот, чтобы возразить или съехидничать, но в последний момент одёргиваю себя. Возможно ли, что Тилирит прочла мои мысли? Нет, тысячу раз, нет! Но, фрэлл подери, откуда она знает то, что сам я понял с великим трудом, только побывав на Пороге?

— А ещё миру нужен товарищ по играм: мир ведь, в сущности, вечный ребёнок, нуждающийся в присмотре. Но исправление ошибок, как это ни печально, должно происходить внутри, а не снаружи.

— Что Вы хотите этим сказать?

— Мы не можем вмешиваться в Гобелен. Нам дозволено только следить за натяжением Нитей и заниматься штопкой лишь, когда прореха достигла смертоносных размеров. А вот Вы... Вы, юноша, одарены возможностью становиться частью Гобелена. По своему желанию, или чаще, без оного. Вы можете пропускать Нити сквозь себя, исцеляя раны мира. Раны, которые он наносит себе сам. Это почётная обязанность и великая ответственность. Но лично я Вам не завидую. Проще и приятнее наблюдать за грязной работой со стороны.

Исцелять? Пока я только раню его всё сильнее и сильнее. «Становиться частью...» Отрицая себя, конечно же. Согласен, работёнка не из завидных. И не из прибыльных, иначе Тилирит боролась бы за барыш в этом деле...

Фрэлл! Так вот почему мир был согласен умереть! Он просто принял МОЮ ИГРУ. Не критикуя правила и не прося снисхождения. Он готов был следовать за мной. За Порог... И я чуть было не бросил доверившегося мне ребёнка в пасть Пустоты. Простит ли он меня? Я бы не простил.

Постойте-ка! Если мне под силу исправлять свои ошибки описанным тётушкой образом, не значит ли это, что я вынужден буду копаться в чужих оплошностях? Ой-ой-ой. Да на это и целой жизни не хватит!

— Получается, я не смогу...

Тилирит победно щурится:

— Принадлежать самому себе? Ни минуты. Ни вдоха. Потому что Вас нет. Есть лишь сплетение Нитей, готовое принять нужный узор, а потом снова вернуться в изначальный хаос.