Вероника Иванова - Отражения (Трилогия)

Он протянул руку, но я не торопился выполнять предписанные действия. Хотя бы потому, что никогда не делаю того, что велят, искажая приказы в меру собственного понимания их смысла.

— Значит, этот ошейник является, скажем, опознавательным знаком?

— Да, — спокойное и грустное подтверждение. Боги, какое грустное!

— И надпись на бляхе указывает, что носящий её человек проходит обучение, чтобы, в конце концов, занять место своего учителя?

— Именно.

— Ты хотел воспитать из меня Мастера на замену себе?

— Да. Вот уж дурость-то придумал...

— Действительно, дурость, — глубокомысленно морщу лоб.

— Могу извиниться ещё раз, — предлагает Рогар. — Ты вернёшь мне мою вещь?

— Куда-то торопишься? — хмурюсь.

— Я уже не мальчик, думаю, это заметно... — горькая усмешка заставляет седые усы вздрогнуть. — И слишком много времени потратил впустую, не находя себе ученика. У меня осталось всего десятка два лет, чтобы успеть создать нового Мастера, и начать придётся сегодня же. Пожалуй, стоит присмотреться к парням, которые учатся в Академии. Конечно, раньше они не казались подходящими, но выбор-то невелик...

— Да, выбор невелик. И ты снова ошибёшься, а этого допустить никак нельзя, — подытоживаю. — Придётся за тобой присмотреть.

— То есть? — взлетевшие вверх брови.

— Не верну я тебе твою штучку.

— Это как понимать? — кажется, я разозлил своего «хозяина».

— А так и понимай. Пока не найдёшь достойного кандидата, так и быть, побуду запасным вариантом. Заодно и помогу, чем смогу.

— Ты хоть понимаешь, какую чушь несёшь? — и вправду, разозлил.

— Ну, в целом и общем...

— Допустить, чтобы Мастер носил знак ученика, это... Это просто кощунство! Я не могу этого принять!

— А ты тут причём? — деланно изумляюсь. — Это моё личное решение. И вообще: можно сделать вид, что ничего не произошло. Никто ведь не знает, верно?

— Никто?! Сам Ректор присутствовал при...

— Ну, Ксо возражать не будет!

— Ксо? — переспрашивает Рогар. — Ты ТАК к нему обращаешься? Какие же вы с ним родственники?

— Достаточно близкие.

— А с виду не скажешь... Хотя... — он на несколько вдохов углубляется в мысленные сравнения. — Вы похожи, как братья. Если присмотреться и прислушаться.

— Ну уж, и похожи! — позволяю себе усомниться.

— Очень сильно. Не внешностью, разумеется, а чем-то внутри. Если бы я раньше это понял... А ну, отдай!

До сих пор не могу объяснить самому себе, как успел заметить молниеносный рывок Мастера. Но ведь заметил же! И успел, падая на спину, подтянуть согнутые колени к груди и ударить, отбрасывая своего неожиданного противника обратно на скамью, которую он намеревался покинуть.

Рогар оторопело плюхается на жёсткое сиденье, а я делаю кувырок назад, откатываясь подальше от загребущих рук, покусившихся на мои любимые «бусики».

Как вы думаете, что следует потом? А вот и не угадали. Мастер хохочет. Так заливисто, словно едва-едва разменял третий десяток лет. Хохочет, держась за живот, который близко познакомился с моими ногами.

Я к веселью не присоединяюсь — жду, когда Рогар успокоится и внятно объяснит своё поведение. Дожидаюсь с превеликим трудом: так и хочется хлестнуть его по щекам. Для скорейшего успокоения.

— Никогда бы не подумал... — всхлипывает Мастер. — Ну надо же...

— Опять чем-то недоволен?

— Ох... Доволен... Всем я доволен... Но чтобы так...

— А поточнее можно?

— Можно, — наконец, тон сменился на вполне деловой. — Только что ты успешно сдал последний экзамен. Каюсь: он был лишним, и я проводил его на свой страх и риск, но... Получил ещё одно подтверждение своей правоты, и теперь, на полном основании могу вручить...

Он снова протянул мне руку, но на сей раз не пустую: в раскрытой ладони мягко мерцает овальный медальон. Знаменитое «лунное серебро», не иначе.

— Что это? — а вот теперь разозлился я.

— Знак Мастера.

— Зачем?

— Он принадлежит тебе, возьми.

— Не возьму!

— Это ещё что за упрямство? — брови Рогара опасно сдвинулись. — Он твой по праву, и никому другому быть отдан не может!

— Так уж и не может!

— Не веришь? Зря. Возьми и не устраивай истерик!

Строгость действия не возымела? Сменим тактику и будем слёзно умолять:

— Пожалуйста... не надо.

— Что «не надо»?

— Не принуждай меня.

— Принуждать?! Ему оказана величайшая честь, а он!...

— И величайшее наказание. Я обещал принять любую кару, но эта... Слишком тяжела для меня.

— К чему ты клонишь?

— Никакой я не Мастер, дяденька... Пару раз блеснул прописными истинами, да сдуру вышел сухим из воды, но везение не сделает новобранца ветераном, тебе ли этого не знать! Я почти ничего не умею. Возможно, когда-нибудь и смогу приблизиться к той ступени, на которую ты норовишь меня поставить... Когда-нибудь. Но не теперь. Ты слишком многого обо мне не знаешь.