Светлана Крушина - Все пути ведут на Север

— Ученица? — в голосе очень сдержанной императрицы на сей раз прозвучали удивленные нотки. — У вас разве есть ученица?

— Теперь есть. Илис очень способная девушка… Что ты на меня так смотришь?..

Светлые глаза супруги очень внимательно смотрели ему в лицо, как будто она силилась прочесть его мысли. Она очень редко смотрела на него так.

— Ученица или… любовница?

Барден взглянул на нее с удивлением.

— Ты с ума сошла? Илис еще ребенок.

— Если она годится для Марка, то годится и для вас.

Барден резко встал.

— Что ты хочешь сказать? Я не понимаю.

— Прочтите мои мысли, если мои слова вам неясны, — она спокойно смотрела на него снизу вверх. — Вы никогда не считали нужным скрывать от меня своих любовниц, так в чем же дело на этот раз? Что такого особенного в этой девушке, что вы не пожелали расстаться с ней и привезли ее с собой в столицу?

— Уж не вздумала ли ты ревновать меня, Туве? — медленно проговорил Барден. — Скажи «да», и ты сделаешь меня счастливейшим человеком в королевстве.

Она даже не улыбнулась.

— Считайте, что во мне проснулось любопытство. В конце концов, мне хочется узнать о женщине, с которой проводит время мой супруг, как можно больше.

— Как ты верно заметила, — сказал Барден, — я никогда не лгал тебе и не скрывал, что имею отношения с другими женщинами. И я не собираюсь менять свои привычки. Я учу Илис магии. Если я и привязан к ней, то, возможно, лишь как к дочери. Твои домыслы, Туве, очень далеки от действительности. И все, на этом точка. Я не хочу больше говорить об этом. Я давно не видел тебя и… я скучал.

Он снова подошел к супруге и, опустившись на одно колено за ее спиной, заключил ее в объятия, спрятал лицо в массе светлых легких волос. Увидев его в таком положении, Илис сильно удивилась бы — она никак не могла предполагать, что ее насмешливый и категоричный учитель способен на проявление нежных чувств.

— Я позову слуг, — сказала императрица, положив узкую ладонь на скрещенные на ее груди руки супруга. — Они помогут вам раздеться…

— Не надо слуг, — сказал Барден ей в волосы. — Я пока еще сам способен о себе позаботиться.

Императрица спала, отвернув от супруга красивое точеное лицо; а к Бардену сон не шел. Он думал о словах, сказанных ему сегодня Туве. Когда он предлагал Илис пойти к нему в обучение, он и предположить не мог, что его предложение может быть истолковано превратно. Если уж у хладнокровной и равнодушной Туве родились подобные мысли, то другие, вероятно, и подавно шепчутся за его спиной? Плевать на это, но… Туве никогда не трогали его приключения «на стороне», а Илис почему-то возбудила ее любопытство.

Случались дни, когда на короткое время любовь его к супруге превращалась в ненависть. Туве говорила мало и всегда как будто не очень охотно, но именно поэтому некоторые ее вскользь оброненные слова глубоко вонзались в его сердце и начинали жечь и грызть его. Пожалуй, она и сама не понимала, какую власть имеет над ним. И никто не понимал. А он ненавидел ее за эту власть — и еще за способ, каким Туве ее употребляет. Одно ее слово могло осчастливить его, но она только жалила и язвила его словами, терзая сердце и поселяя в нем сомнения, которые приходилось безжалостно вырывать с корнем — а это не всегда было безболезненно. И вот теперь Туве, позабыв уже, наверное, про недавний разговор, спит, а он все думает и борется с сомнениями. Но он не винил ее нисколько. Когда-то он очень жестоко поступал с ней, и она платила ему той же монетой, хотя и неосознанно — он постарался сделать так, чтобы она почти не помнила о тех временах.

И все же Барден считал, что правильно сделал, привезя Илис в столицу. Девчонка, несмотря на свое благородное происхождение, диковата, и ей следует пообтесаться. Может быть, впрочем, Марк не самая подходящая для этого компания, ему и самому не хватает светского лоска. Но он, все же, несколько серьезнее, чем Илис. Подумав так, Барден тут же улыбнулся. Ему вспомнилась перемазанная засохшей грязью мордашка Илис. А Марк, по ее словам, от нее не отставал… Все-таки он еще мальчишка, только забыл об этом. И Барден забыл… А Илис им обоим напомнила.

Барден пожалел, что не разыскал вечером сына и не поговорил с ним. Его интересовало мнение сына об Илис. Сам он без шуток гордился ею, как гордился бы драгоценностью, обнаруженной на пыльной обочине людного тракта. Все шли мимо, а он сразу разглядел ее в толпе — и не ошибся. Он поражался, как можно ее не заметить — Илис совсем не походила на других людей, и исходящий от нее внутренний свет слепил глаза. Любой магик, увидев ее, сразу же бы признал в ней свою. Оставалось предположить, что или все магики на материке неожиданно ослепли, или маршрут ее пролегал таким загадочным образом, что она умудрилась не натолкнуться ни на одного из них.