Ник Andr - Грани Игры

И предупреждающе махнул рукой, заметив что Тём порывается что‑то сказать.

— Если ты хочешь озвучить официальную версию, то не надо. Я знаком и с этой, что озвучила Седая Ведьма, и с той, что вкладывают в свободные уши идеологи "Двойных щитов". Обе для тех, кто не хочет думать и меня не устраивают.

Пока Тём разговаривал с Игором, ситуация резко ухудшилась. Клин был атакован костяными гончими. Пятерка зверюг сто двадцатого уровня закрыв собой вход в третий зал, заставила атакующих "Сынов" перейти в защиту и остановиться. Грир, быстро перестроил клин в развернутый угол, выпустив гончих из "горловины" перехода между залами. Эта тактическая уловка могла бы эффективно помочь, если бы на место двух изрубленных гончих из коридора между залами в созданный игроками "мешок" не впрыгнула ещё одна костяная зверюга, за которой ручьем потянулись зомби и скелеты более высокого, чем в первых двух залах, уровня.

Тём понял, что это почти всё. Шанс пробиться вглубь подземелья имеющимися у них силами, где к тому же ждет непонятной силы босс данжа, становился призрачно малым. А единственная на эту секунду возможность сделать шанс добычи Жезла реальным находится у него в рюкзаке.

Тём вопреки своему же обещанию, всё‑таки достал подарок барона.

Он держал в пальцах карту странной личности, джокера, пусть и обозначенного иной картинкой на игральной карте. Баронский титул Сэмади ассоциировался у него по отношению к этому правителю нежити совсем не с "лестницей" дворянских титулов. Он почему‑то соотносился для норда с цыганской семьей и табором.

Тём ясно осознавал, что этот доставшийся ему крестовый король, это совсем не охренительная плюшка от Сэмади и уж тем более не баг создателей игры. Это искус. Надорви он сейчас карту и барон придет и вступит в игру на его стороне. А кто, как не лорд мертвых сможет помочь ему в бою против босса из нежити? Приняв помощь, он тем самым не даст погибнуть многим из своих людей. А все, кто сейчас с ним в подземелье, это не только люди Глена, это и его люди.

Может Глен это его решение поймет и примет. Может и ведьма будет "за". И это всё и все. Он не то что был уверен, он просто откуда‑то знал, что призвав Сэмади, он тем самым предаст Учителя и Старика и они отвернутся от него. Недаром всё в Тёме восставало против этого решения ещё тогда, когда барон буквально втиснул ему свой "подарок" в руку.

Да и сам барон далеко не альтруист, и если хочет, чтобы его призвали через карту, то имеет свои, непонятные Тёму резоны. И очень сомнительно, что эти резоны хоть как то совпадут с тем, чем Тём жил в Файролле все эти месяцы.

Но Жезл очень важен его друзьям. Иначе Старика сейчас наверху не было бы. И может, потеряв друзей, но вернув верховному шаману пифэри Жезл, он сможет дать им что‑то более важное?

Слишком много "может". Тём всё ещё раздумывал, что делать с картой, когда ощутил прилив сил, знакомый по битве в долине, и сообразил что непонятное, услышанное им сквозь шум боя минуту назад на самом деле было непривычно жестким голосом Трени, хоть сама фея ещё несколько минут назад выпала из его поля зрения.

Сейчас Трень — Брень, только что закончившая проговаривать свое единственное, но козырное заклинание массовой поддержки, сидела на каменном полу и зло размазывала по лицу сами по себе льющиеся из глаз слёзы. Тём почувствовал, как его заливает волна теплоты к этой девочке. Но не обнимать же фею среди боя?

И сказав фее только несколько слов благодарности: "Ох, ты ж ангел наш, бафер ты наш волшебный. Спасибо тебе, Тренечка!", он решительно засунул карту барона обратно в рюкзак.

— Трень, сколько твоё заклинание продержится?

— Пять минут. Откат двадцать минут. И ещё три минуты общего усиления.

— Кудесница!

Фея зарделась.

Ситуация, казавшаяся безнадежной, снова качнулась. "Мешок" сжался, за пару минут перемолов костяных гончих. Ручеек нежити, вытекающий из третьего зала, ослаб и Грир, чутко уловив этот момент, выставил вперед две самые сильные оставшиеся у него под рукой семерки. Под слаженными ударами мечей и кинжалов, посеребренных молитвой Тёма, скелеты рассыпались прахом, а зомби растекались вонючими лужами. Беда что, серебряные мечи превращались в обычные не ровно в полночь, а ровно через три минуты после молитвы, наложенной на них учеником инквизитора.

Отойдя во вторую линию, норд не удержался и вызвал лидера.

— Глен, что у тебя?

— Ушли в глухую оборону, держим вход. Но "Двойные" всё еще прибывают. Если тяжело идет, возвращайтесь. Мы на два фронта не выстоим.