Ник Andr - Грани Игры

Кузнец медленно, припадая на одну ногу, пошел вдоль стены оружейной комнаты, осматривая расположенные на ней топоры, мечи, щиты и копья и не прекращая бормотать при этом:

— Или копейщик, желающий сражаться мечом. Или мечник, обладающий навыком копейщика. Меч и навык "первое копьё", навык "первое копьё" и меч.

И настолько он искренне сокрушался, что идущий за ним по пятам Тём, не удержался и в тон добавил: " Беда, беда. Прыщи и никто не любит, никто не любит и прыщи…".

В этот миг хромой остановился и спросил:

— Что ты сказал?

— Говорю беда, что так и не подобрали мне оружие.

— Нет. Ты не это сказал. Беда и никто не любит.

— Вообще‑то я сказал "прыщи".

Но кузнец его уже не слушал:

— Ну конечно, как же я сразу‑то не подумал!

И тут же ответил сам себе, не дожидаясь ответных слов от Тёма.

— Да потому и не подумал, что не видел среди пришлых воина, которому я мог бы доверить историю моего побратима. А к воину, который пришел с Игором, к тому же любящему оружие и понимающему как его сделать, можно и внимательней присмотреться.

— А ещё напомнил ты мне Беду. Нужные слова для этого сказал.

И уже, глядя Тёму в глаза, строгим, торжественным тоном продолжил:

— Норд Тём, прежде, чем я расскажу тебе историю моего побратима Беды, готов ли ты достать то, что надо мне и получить то, что хочется тебе?

Гм, если это и всё задание, то весьма обтекаемо. А очень похоже, что ничего другого у кузнеца ему уже не обломится.

Тём задумчиво хмыкнул. Вот это вот "любящий оружие и понимающий как его сделать" это кузнец его Оружейника 1–го уровня считал? А вот по самому оружию, всё‑таки вытянул кота в мешке, от которого его мягко отговаривал Игор. Кстати, сам хай прокачал таки очень высокую степень уважения с аборигенами. Кузнец вон открытым текстом сказал, что рекомендация Игора одно из условий получения квеста.

Тём потер веко.

— Энжи, я могу отказаться от квеста?

— Сейчас ещё можешь. Но при этом ты заработаешь очень плохую репутацию среди этих славных воинов. А вот если ты выслушаешь его историю, но откажешься выполнить его просьбу, то это уже будет расценено, как оскорбление. А Морские короли очень горячий народ. Так что делать так я бы тебе не советовал.

— Гм. Вполне логичный совет. Беру. Ты мне основные ТТХ по квесту продублируй по параллельному каналу.

— Какие что?

— Ох, и горе — помощник мне достался. Название и основные характеристики задания мне на глаза выведи. Не сейчас, потом, когда кузнец историю расскажет и даст мне следующее задание.

И уже оборачиваясь к стоящему в ожидании кузнецу:

— Я согласен взяться за твое задание. Расскажи мне историю своего побратима.

Кузнец одобрительно кивнул. Одновременно прозвучало "дзынь" — сработала система, оповещая о принятии квеста.

— Вот ты говоришь "Кузнец", да и другие ко мне только "Кузнец" или "Хромой" обращаются. А я ведь не потомственный кузнец. Я уже и сам позабыл, когда последний раз меня, как в детстве, называли Каирином. В молодости я, как и любой Морской король, рвался в море, меня манила добыча и жаркие схватки. А о молоте и горне я тогда, считай, ничего и не знал.

У нас на драккаре подобралась славная ватага. Там я и встретил своего будущего побратима. Его настоящее имя было Галах, но я узнал его намного позже первой встречи. Он просил нас называть его Бедой, и мы на драккаре все звали его так. Потому что это было правильное имя, — таким он был для наших врагов. Искусней бойца, чем Беда, не было на всем Северном море. Это тем более удивительно, что Беда не был Морским королем. Он пришел на побережье откуда‑то с юга. На нем, кроме оружия, была обычная кольчуга, за спиной котомка. На вопрос нашего ярла он ответил, что служил в каких‑то вольных ротах, там его прозвали Бедой и другого имени у него нет. Из оружия — короткий меч да копье. Только странное какое‑то копье, непривычное нам совсем: короткое и с длинным широким лезвием. Мы вначале посмеялись над этим копьем — не метнуть, как следует, ни врага с борта на острие поднять. Но уже в первом бою он показал всем нам, что самый правильный смех не на берегу, мирно кушая барашка, а в бою, убивая своих врагов.

Он и от нас, бывало, надолго уходил. Всё о чем‑то со скальдами разговаривал, а когда в уважение воинское вошел, то и к ярлам на беседы захаживал. Это он меня вытащил с перерубленной ногой из последнего моего боя. Я молодой был, умереть тогда хотел. Всё думал, кому я теперь, калека, без денег и славы нужен? Он внес меня сначала на драккар, а потом на руках принес к Фроки, с которым тоже был дружен. И сказал мне одно: