Юлия Набокова - VIP значит вампир. (Трилогия)

– Сдавайся, – прошептал он, в конце концов прижав меня к стене. – Увлекательно было сразиться с достойным соперником, но согласись – я сильнее. Я изучал единоборства в Китае, Таиланде и Корее. Я не хочу причинять тебе боли. Я ведь тебя почти люблю.

Я вдруг почувствовала, как сила стремительно уходит из меня и на меня накатывают страшная усталость и желание покориться Жану.

– Ты любишь только себя, – прошипела я, безнадежно пытаясь сопротивляться.

– Я готов полюбить тебя.

Я застонала, почти ощутимо чувствуя, как его слова лишают меня последних сил.

Я забилась в его руках, в надежде ответить ему с той фантастической силой, которой когда–то так испугался Глеб, которая вчера смяла железную кружку и сегодня погнула сталь входной двери. Но силы не было. Разрушительная сила, которой меня прежде питал сам Жан, ушла. С тех пор как я вошла сюда и вампир убедился в подлинности Слезы, спасшей меня от пули, он пытался заполучить меня в союзники, защитил от Элен, пел комплименты, демонстрировал по отношению ко мне свое дружелюбие, а сейчас и вовсе почти признался в любви, похоже, тем самым обезопасив себя и лишив меня сверхъестественной силы. Интересно, он это нарочно? Ненависть, которую усиливала Тринадцатая Слеза, бурлила в моей крови, Слеза Силы делала меня невосприимчивой к боли, давала преимущество во владении оружием и вызывала в памяти навыки боя, которые я видела в кино. Но сейчас, без подпитки силой Жана, я могла рассчитывать только на собственные физические возможности. То есть была совершенно беспомощна.

С первого этажа донеслись крики и выстрелы.

– Вот и твои друзья на подходе, mon amour, – вампир погладил меня по щеке, – пора.

Его рука сорвала с запястья Слезу Силы – шнурок, державший ее, ослаб во время драки и поддался без труда. Серебряное солнышко блеснуло в последний раз и исчезло в стиснутом кулаке вампира. Тут же ко мне вернулась боль: засаднили разодранные в кровь ладони, заныл ожог, заломило все тело, резкая боль пронзила ребро – так сильно, что я не устояла бы на ногах, если бы меня не удержал Жан.

Вампир, однако, по–своему расценил мой стон и мою слабость.

– Сложно расставаться со Слезкой? А теперь отдай мне вторую.

Я оцепенела от этих слов. Откуда он знает про Тринадцатую Слезу? Он не может ее видеть – она спрятана под воротом джемпера. Он не может про нее знать, про нее не знает никто, кроме старейшин и Вацлава…

Но он знает.

Знает, с ужасом поняла я, вспомнив его вопрос к Элен и ее ответ. «Да, все при ней, – сказала ясновидящая, глядя на меня. – Полный комплект». Но Тринадцатая Слеза не должна попасть к Жану, иначе случится катастрофа и к власти придет полностью сумасшедший правитель…

– Какую еще вторую? – хрипло прошептала я, не желая сдаваться.

– Ту, с которой все началось, – плотоядно улыбнулся Жан. – Ту, которая сделала тебя подобной мне.

– О чем ты говоришь?

– Я говорю о Слезе Привлекательности, которой ты владеешь, – ошарашил меня Жан. – Именно ее я искал в ту ночь в окрестностях твоего дома. Именно она заставила меня остановить тебя в той подворотне. Я потом долго думал: как же так получилось? Я ведь не был голоден, Элен подставляла мне свое горло по первому требованию. Незадолго до нашей встречи я как раз подкрепился. И тем не менее, когда я увидел тебя, то не смог пройти мимо. Почему?

– Почему? – эхом повторила я.

– Потому что у тебя было то, что я искал.

– Ты бредишь, – неуверенно возразила я, вспомнив, при каких обстоятельствах я получила серебряное кольцо, которое впоследствии переплавила в пирсинг.

Его подарил свихнувшийся на старинных кладах бой–френд Федор, утверждавший, что оно – часть древнего сокровища. Федор был отнюдь не похож на Индиану Джонса или на других широкоплечих и мужественных голливудских кладоискателей. Он был худым, как жертва тайских таблеток, невзрачным, как эпизодический персонаж в блокбастере, и прыщавым, как парень из рекламы «Клерасила» в начале ролика. У него были вечно сальные патлы до плеч и единственные джинсы с китайского рынка, застиранные до дыр. Даже терпимая Сашка не скрывала своего неодобрения нашего союза и недоумевала, как я в здравом уме могла обратить внимание на это «ископаемое». А меня приводили в восторг его длинные артистические пальцы, на которых он не снимая носил старинное серебряное кольцо, и его блестящие глаза, и его греческий профиль… «Приворожил он тебя, что ли?» – в сердцах говаривала Саша. Такую же версию высказала впоследствии и мама. А соседка Настя и вовсе однажды сдала Федора милиции. Она видела, как Федор открывал дверь моим ключом, и приняла его за вороватого бомжа. Моя влюбленность в Федора прошла в тот миг, когда он снял с пальца серебряное кольцо, с которым никогда не расставался, и подарил его мне. Я отчетливо помню, как с глаз моих словно спала пелена. Я увидела перед собой тощего, щуплого, потного юношу неопределенного возраста, в котором с трудом узнала своего романтичного кладоискателя…