Юлия Набокова - VIP значит вампир. (Трилогия)

Ах эта чертова вампирская выдержка! Этот голубоглазый ангел за свои семьдесят четыре года навидался столько женских истерик, что от него привычной эмоциональной реакции не дождешься. Мудрец фигов!

– А ты не бойся, подлей, – поддразнила его я. – Вдруг понравится?

– Мы поговорим тогда, когда ты остынешь.

Глеб развернулся к двери, но я быстрее молнии метнулась наперерез, закрыла ее и загородила собой проход.

– Думаешь так легко отделаться?

– Жанна, тебе сейчас лучше побыть одной, – мягко сказал он. И его тон, которым говорят с неразумным ребенком, еще больше вывел меня из себя.

– А я хочу побыть с тобой!

Наслаждаясь своей силой на полную катушку, я схватила его за плечи и швырнула к двери, чуть не выломав ее из проема. А сама налетела следом, приперев Глеба к стенке.

– Наконец–то между нами нет тайн и недоговоренностей, – интимно прошептала я. – Или ты хочешь признаться мне еще в чем–нибудь? Так говори, не таись.

Если бы сейчас он меня поцеловал, я бы растаяла и простила ему все. Я всего лишь вела себя так, как должна была вести себя на месте обманутой девушки, но в душе понимала и оправдывала его. Глеб не мог поступить иначе, или он не был бы Глебом, которого я знаю и люблю. Но, вместо того чтобы погасить мой гнев поцелуем, он только больше разжег его укоризненным взглядом.

– Жанна, в тебе сейчас говорит кровь твоего наставника.

– Он мне не наставник! – в бешенстве прорычала я. – Я его знать не хочу!

– Хочешь ты того или нет, в тебе его кровь, – возразил он. – А с ней его гнев, его злоба и его ненависть.

Я отшвырнула его от двери, признавая его правоту, и треснула кулаком по стене так, что на обоях образовалась вмятина.

– Жанна, не надо. – Глеб мягко подмял меня под себя и опрокинул на диван. – Не позволяй его чувствам завладеть тобой. Ты не такая, как он. Ты лучше.

– Тебе понадобилось так много времени, чтобы выяснить это? – Я вырвалась из его хватки, сильно поцарапав его.

– Дикая… кошка, – прошептал Глеб, проводя языком по царапине на руке.

– Бездарный шут, – огрызнулась я в ответ.

Я хотела, чтобы он сгреб меня в охапку, поцеловал, заверил в своей любви, дал мне вдоволь наплакаться в его объятиях, а потом утешил поцелуями и ласками, но Глеб был слишком мудр, чтобы понять это. С высоты его опыта холодное спокойствие казалось более выигрышной позицией. Поэтому Глеб спокойно открыл шкаф, вытащил джинсы и свитер и принялся одеваться.

– Ненавижу тебя, ненавижу! Хладнокровное животное! – Из глаз хлынули злые слезы. – Ты заворожил меня, ты внушил мне симпатию к себе! Мне никогда не нравились такие смазливые типчики, как ты! Все мои слова любви – неправда, так же как твои. Ты трус и предатель! Ты мне отвратителен и… и… И джинсы у тебя дерьмовые!

– Поговорим, когда ты будешь в состоянии рассуждать, – прозвучал ответ.

Глеб исчез раньше, чем я успела ему помешать.

Вдоволь нарыдавшись, я отыскала свою сумку и вылила на опухшее лицо половину флакона термальной воды. Истерика истерикой, а красота – превыше всего.

На часах было два ночи. Сна не было ни в одном глазу. Ехать домой, когда в ночи орудует маньяк, было бы несусветной глупостью. Хотя очень хотелось хлопнуть дверью, оставив на столе ключи от квартиры. Даже мелькнула соблазнительная мысль покончить жизнь самоубийством, сдавшись в руки убийце. И пусть потом Глеб оставшиеся двести лет мучается, что не уберег. Остановило меня только то, что в раю нет распродаж, а в «Роберто Кавалли» через неделю поступление новой коллекции. Пусть моя любовь к вампиру потерпела полный крах, зато «Прада» и «Версаче» меня не предадут никогда. Наша любовь с ними будет вечной, пока смерть не разлучит нас.

Я включила ноутбук Глеба и вошла на форум «Космо». Там я вдоволь отвела свою душеньку в разделе «Есть проблема», во всех красках расписав, какой мой парень подлец, врун и предатель (разумеется, умолчав о том, что он еще и вампир), и джинсы у него фуфло! Отклики не заставили себя ждать – посыпались, как бисер с лопнувшей нитки браслета. Приятные, как клубничный чизкейк («Этот гад тебя недостоин!»), и бодрящие, как мороженое в июльскую жару («Да ты себе лучше найдешь!»). Глебу пристрастным девичьим собранием был вынесен жестокий приговор без права на помилование: «Этот гад тебя недостоин! Гони его в шею!» Робкие реплики демократично настроенных барышень, советовавших поговорить с гадом по душам, выслушать его оправдания и попытаться примириться и привить вкус к хорошим джинсам, просто потерялись в хоре обвинений, обрушившихся на бедного вампира. «Бедный Глебушка, – мстительно ухмыльнулась я, – обыкался, наверное».