Михаил Жуковин - Приключения Муна и Короля призраков

Мун не мог открыть глаза, боясь, что поцелуй сразу исчезнет.

– Очнись, молодой человек. – услышал он голос старика.

Мун открыл глаза. Лэй нигде не было.

– Где она? – воскликнул мальчик, судорожно глядя по сторонам.

– Ушла. В Лес. Она оставила самое дорогое, что у неё недавно появилось. Важнейшую часть своей души. Тебя. И ушла.

– Оставила… меня?!

– В надежде, что сможет выбраться из Леса и найти тебя. Ты помог не просто ей добраться сюда. Ты помог ей зайти в Лес, и благодаря тебе она может надеяться, что сможет выйти. И ей есть ради чего выходить. Она знает, что идет в страшное место, и не хочет, чтобы ты следовал за ней. Разные тропы у Вас там, но единая тропа здесь. Что, молодой человек, выбрал: останешься или дернешь за ручку?

– Она не пройдет там и метра без оружия! Револьвер Ги-доллана ведь у меня в карма…

Мун осекся, проведя рукой по карману. Револьвера не было. Мальчик упал на колени.

– Ты же обещала!..ты… ты… обещала! – Мун закрыл лицо руками и тихо-тихо прошептал, давясь от слёз: – Не лазать у меня в карманах…

Старик подошел к мальчику и приобнял его. Затем прошептал на ухо:

– Это был её единственный шанс убедить тебя не ходить в Лес, пойми эту девушку. Она слишком боится за тебя, до потери разума! Тебе нужно выбирать, и побыстрее. В Лесу время идет совсем не так, как здесь.

Мун не ответил. Он подошел к двери и приоткрыл её.

– Спасибо Вам! Я надеюсь, мы с Вами увидимся.

– Надеюсь…

Дверь открылась, и Мун увидел перед собой голую стену.

– Придется нагнуться, – прошептал нищий.

– Вы не потеряете записку от мамы? – пришла вдруг мысль Муну.

– Никогда.

– До свидания!

– Да хранят тебя все высшие силы… – ответил старик и почему-то отвернулся. А Мун отправился в Лес.

Полз Мун долго и в полном мраке. Покинувшая его Лэй, нежный долгий поцелуй не выходили из головы. Надежда догнать девочку не покидала его первые сто метров. Затем стала гаснуть с каждым сантиметром пути всё стремительнее. Вскоре он мечтал только об одном: чтобы этот тоннель имел конец. Мышцы онемели, суставы болели, легкие перестали работать ровно и выдавали только харкающий звук. Отдыхать Мун не хотел, он понимал: после остановки не найдет в себе силы продолжить движение. Когда голова уже начала переходить в стадию отключения, и веки отяжелели настолько, что держать их открытыми было непосильно, Мун выпал из тоннеля.

Он не испугался, поскольку падал не так, как обычно… Будто снизу его что-то поддерживало. Мрак по мере падения рассеивался, и Мальчик понял, что снова попал в этот загадочный, страшный, непостижимый Лес с огромными ровными стволами, вдоль которых летел, с серым небом-куполом и алмазно сверкавшим снегом, к которому приближался.

Упал он небольно – снег смягчил приземление. Первые минуты Мун в страхе озирался. Все-таки без Пятого здесь было намного страшнее. Отдаленные звуки были совсем неразборчивыми, вблизи же Мун ничего не слышал. Пустота. Исполины-деревья не качались, да и непонятно, какая такая сила могла заставить покачнуться эти стволы. Ветра не было – это хорошо. Мун не испытывал холода. Он взял в руки снег. Алмазные снежинки сверкали без всяких источников света – такое ощущение, будто внутри них были спрятаны фонарики. Самое удивительное же было в том, что они не таяли… и не лепились в снежки… Мун подул на горсть снега, и снежинки разлетелись, как белые семена одуванчика.

Зверей вокруг, к счастью, не было. Мун выждал еще пятнадцать минут и сделал шаг. Снег шуршал под шагами, как обыкновенный. Осмелев, Мун сделал еще несколько шагов, обернулся и ужаснулся: он не оставил следов. Ни одного. Потеряться в Лесу оказалось намного проще, чем мальчик только мог представить. Он сделал шаг и сразу обернулся. Ямка, оставшаяся после давления со стороны ступни, постепенно вздувалась и принимала прежнее неприметное положение в снежном покрове.

По крайней мере, стало понятно, куда идти: без собственных следов в кромешном Лесу заблудишься в любом направлении. Мун вздохнул и пошел прямо, правда, далеко уйти не удалось: через несколько шагов перед ним возникли четыре зверька с белым мехом, похожие на сурков. Они стояли, вытянувшись в струнку. И не было бы в них ничего ужасного, если бы Мун не знал, что это призраки. И если бы у этих сурков не были полностью черные глаза, которые впились в мальчика со спокойным любопытством. Такое, нигде не встречаемое Муном сочетание во взгляде, было главным составляющим страха, что наводили эти звери.