Раиса Сапожникова - Мой замок

– На глаза Родерика, – понимающе кивнула Леонсия. – Да, это всем видно.

– Но... Вы же рассказывали, что он пропал в пустыне еще до приезда Темелин к мужу. А Родерик...

– Родился через два года после этого. Да.

– Разве так бывает?

– Не бывает, конечно, доченька. Это сказка! Сказка о любви.

– Матушка! Но они же действительно похожи...

– А это уже свойство хороших сказок. Они иногда сбываются.

– Матушка, – обиделась Хайди, – я уже не дитя. Вы могли бы и не насмешничать. Я давно знаю разницу между сказкой и былью. И если вы не хотите отвечать, так и скажите. Я больше не спрошу.

– Ну-ну, дорогая, не сердись. Просто есть вещи, что происходят на самом деле, а есть такие, что только в сказке случаются... Еще их зовут «чудом». И бывают особые чудеса, которые дарует Бог самым лучшим, самым прекрасным, самым любящим и верным женщинам. Одно из таких чудес – это видеть на лице сына, рожденного от достойного мужа, глаза своего любимого, потерянного, долгожданного и наконец, найденного... Чтобы заслужить такое чудо у Бога, надо быть такой, как принцесса Темелин. Спи, доченька. Спокойной ночи! Идем, Роланд, пусть эта прелестная дева грезит без нас с тобой...

Глава XX

И пришел следующий день, и настало утро. И опять рыцари с оруженосцами чистили коней, разминались на плацу, с плеском и брызгами умывались у колодца. Повара подали завтрак, а потом убрали посуду. Дамы скромно, но тщательно нарядились для главного заседания. Торин Мак-Аллистер лично принес в графский столовый зал вещественные доказательства: короткий меч Вилла, два клинка мастера Надира и длинный, украшенный старинным гербом меч, который принадлежал в давние времена легендарному Робин Гуду. Дубец Маленького Джона, ко всеобщему сожалению, остался на месте преступления. Кто же знал, что это историческая реликвия?

– Дамы и господа! – сказал лорд-судья. – Высокий суд приветствует вас. Сегодня нам предстоит решить кто прав, а кто виноват. В чем именно виноват, и почему. Заслужил ли виновный наказание, и если заслужил, то какое. И если высокий суд приговорит виновного к наказанию, тому предстоит также решить, принять его или просить о снисхождении. А уж последнее решение примет мой сын, сэр Родерик Арден, которому я, главный судья графства, предоставляю право помилования. Не желают ли господин обвинитель, госпожа защитница, или господа подсудимые заявить протест против указанного порядка?

Есть ли у кого-либо из присутствующих сомнения в справедливости моего сына, сэра Родерика Ардена?

Все молчали. Все смотрели на Родерика, который сидел прямо, точно проглотил палку. Сердце его от отцовской речи ухнуло в пятки, он побледнел, а от общего внимания – покраснел, так что пятнам на его лице позавидовал бы африканский леопард, с которым он играл в доме матери. Но, к чести его, он принял ответственный пост, не моргнув глазом.

– Засим – приступим, дамы и господа. Высокий суд предлагает дать показания леди Хайдегерд Арден, пострадавшей по данному делу.

Порозовевшая сильней обычного графская дочь подняла голову и, по привычке оглянувшись на Роланда, заговорила:

– Мы с моим другом Роландом Арденом ехали верхом по лесу. На нас напали. Они были грубы со мной и хотели убить Роланда. Вот.

– Высокий суд полагает, что этих показаний недостаточно. Госпожа защитница, задавайте вопросы.

– Скажи, доченька, куда именно вы ехали?

– В Аббатство Святой Анны.

– Зачем?

– Венчаться.

– Отчего же только вдвоем?

– Мы хотели венчаться тайно.

– Почему?

– Потому, что Роланд – неподходящий жених. Так он мне сказал.

– Неподходящий? Что это значит?

– Ну... Он лишен наследства. И родового имени. И даже свободы, его сделали рабом и сослали в каменоломню. Потому, что его отца казнили за колдовство. По лживому обвинению, которое его враги состряпали, чтобы отнять Арден-холл... Так говорит отец.

Четверо подсудимых замерли за столом. Джон даже раскрыл рот, а Роберт, наоборот, сжал зубы и уставился на главного обвинителя. Леди Марианна опустила подозрительно заблестевшие глаза.

– И что произошло? Пожалуйста, расскажи как можно подробнее.

– На дорогу впереди нас вышел человек. Вот этот человек, господин Вильям Кеттл, – указала она, – и спросил Роланда, что у него за спиной.

– И что же там было?

– Ничего, кроме меня и моей лошади...

– Но господин Кеттл спрашивал не об этом, я полагаю?

– Ну... Он, наверное, имел в виду узел, что Роланд вез за седлом.