Линкольн Чайлд - Забытая комната

На протяжении последних сорока восьми часов его самочувствие постоянно ухудшалось. Голова болела уже не переставая, и в ней вместе со странным шепотом звучала какая-то демоническая музыка, временами почти заглушавшая мысли и подавлявшая волю. Накануне вечером он поймал себя на том, что сидит на краю кровати с раскрытым перочинным ножом из аптечки и последние пятнадцать минут совершенно выпали из памяти.

Что-то надо делать .

Он взял с постели подушку, положил ее посередине комнаты и, опустившись на пол, принял позу полного лотоса.

При сильном возбуждении или нервном потрясении Логан для успокоения духа всегда полагался на дзен-медитацию и свои способности эмпата.

И сейчас необходимость в этом была велика, как никогда раньше.

Он вытащил амулет, коротко взглянул на него, бережно опустил на грудь и положил руки на колени, ладонями вверх, правую на левую, приняв базовую позу для медитации. Дыхание медленное, размеренное: вдох, выдох – очистить сознание от всех посторонних мыслей, сосредоточиться исключительно на дыхании, представляя, что с каждым вдохом он вбирает в себя чистый воздух и избавляется от физических и эмоциональных ядов. Вначале Логан дышал на счет, потом, через несколько минут, необходимость в этом отпала.

Постепенно им овладевало ощущение покоя. Головная боль отступила, шепот стих, но музыка – тревожащая, дьявольская музыка – осталась.

Теперь он пытался изолировать ее, компартментализировать, чтобы рассмотреть и изучить как простой феномен, а не что-то пришлое и враждебное, чего стоит бояться. Результат стоил усилий: музыка замедлилась, и каждая нота звучала теперь отдельно, что давало возможность мысленно противопоставлять ей другую, созданную им самим. Как только в сознание вторгалась новая нота, он осторожно добавлял другую, стараясь нейтрализовать первую.

Так прошло минут, наверное, десять, и все это время Логан пытался сохранить в сердце внутренний покой. Получалось далеко не идеально – ему недоставало ментальной дисциплины, – но когда он снова поднялся, боль на время унялась, шепот притих и – что самое главное – музыка звучала не так пронзительно.

Он бросил подушку на постель, спрятал под рубашку амулет, сделал еще один глубокий, очищающий вдох и, забрав висевшую на спинке стула сумку, открыл дверь и вышел из комнаты.

Старый деревянный дом в викторианском стиле стоял на Перри-стрит. Сидя перед зеркалом в крохотной комнатушке наверху, которую ей нравилось называть гримеркой, Памела Флад аккуратно накладывала макияж. Вообще-то, она занималась этим нечасто и даже сейчас намеревалась обойтись минимумом, но при этом исходила из того, что раз уж взялась, то стоит постараться. Родных у нее не было, и после смерти отца дом достался ей целиком – с его странными, кривыми коридорами, задними лестницами и тихими комнатами неясного назначения. Преимущество такой ситуации – возможно, единственное – заключалось в том, что она могла распоряжаться помещениями по собственному усмотрению и в соответствии с личными прихотями. Так появилась и гардеробная.

Часы показывали без четверти девять – ее любимое время. Вечер дышал прохладой в открытые окна, за которыми спокойно – тишину нарушало лишь едва слышное жужжание насекомых – дремала улица жилого квартала. На столике, у правого локтя, стояла чашка ледяного чая с веточкой мяты; стереопроигрыватель крутил диск с записями Чарльза Мингуса.

Встречи с Джереми Логаном и, несомненно, чудесного ужина Памела ожидала с нетерпением и даже волнением, связанной с надеждой – в чем она признавалась себе в глубине души – на то, что могло последовать за этим. Пойти на свидание – дело совсем не простое в таком местечке, как Ньюпорт. В курортном городке ты всегда чувствуешь себя жучком под увеличительным стеклом. Заводить близкие отношения с клиентами Памела себе не позволяла и, прожив всю жизнь здесь, слишком хорошо знала неженатых мужчин своего круга – одних по школе, других в качестве соседей, – чтобы даже рассматривать их как потенциальный материал для романтических отношений. Туристы или доткомовские миллионеры, прибывавшие якобы на джазовый фестиваль и выставлявшие на всеобщее обозрение свои яхты?.. Ну уж нет.

Так что пространство для маневра оставалось небольшим.

А что это за звук? Может, кто-то постучал в дверь?

Памела поднялась, уменьшила звук проигрывателя и, подойдя к лестнице, прислушалась. Ничего. Она посмотрела на часы – раньше, чем минут через двадцать, Джереми ждать не стоит.