Дэвид Гоулмон - Первозданные

Опустив руку, он не стал ждать, а шагнул в сторону и присоединился к своей наземной команде.

Десять минут спустя, под покровом тьмы, без огней (не считая тех, что горели через каждую тысячу ярдов, указывая самолету путь), «Протуберанец» взревел на взлетно-посадочной полосе Маккорда. Когда все колеса оторвались от бетона, Филлипс почувствовал маленький толчок где-то в поднявшемся в небо самолете. Пилот, прошедший лучшую выучку, не знал, что болт, удерживавший нос «Протуберанца» на узлах подвески вооружения, оторвался и полетел в леса близ Форта Льюиса и Маккорда.

Двумя часами позже самолет пересек самый заброшенный и неисследованный район Британской Колумбии, летя зигзагом, чтобы избежать русских траулеров у берегов. Самолет направлялся к авиабазе Элмендорф на Аляске, когда нос самого секретного оружия в американском ядерном арсенале резко опустился на три фута. Теперь оружие держалось только на центральных и задних болтах, мешавших ему рухнуть в широкую реку, что понесла бы его, крутя, мимо северных склонов холмов и гор, над которыми летел самолет.

Коммандер Филлипс понял, что аэродинамика самолета резко нарушилась, когда оружие повисло, держась лишь на половине креплений и заставляя «Фантом» клевать носом. Это случилось во время запланированного этапа операции, проходившего без ведома канадского правительства. Канадцы ничего не знали о перелете американского истребителя над их территорией, в их воздушном пространстве, поэтому коммандеру было приказано «держаться в тени», ниже досягаемости канадских радаров. То был хороший план, но он обрек на гибель и миссию, и самого Джона Филлипса. Ему просто недоставало высоты для нужного маневра.

– Снеговик, Снеговик, это Наконечник Стрелы, мэйдэй, мэйдэй! [11] Мэйдэй – международный сигнал бедствия, по созвучию с французским m’aidez – сокращенный вариант фразы venez m’aider («придите мне на помощь»). – как можно спокойнее позвал Филлипс, когда «Фантом» тяжело завалился на правый бок.

Летчик изо всех сил боролся со штурвалом, но понимал, что при столь большом грузе быстро потеряет управление «Фантомом». Уникальный самолет имел такую конструкцию, что даже при обычных обстоятельствах его нелегко было удержать в воздухе, и Джон это знал.

– Мои координаты…

Тяжелый «Фантом» F-4 зацепил правым крылом верхушки деревьев, а потом Филлипс почувствовал, как кровь прихлынула к его лицу и сердце застыло. Тяжелый реактивный истребитель с прицепленным к нему «Протуберанцем» врезался в реку Стикин, трижды подпрыгнул и развалился на части, взметнув огонь и обломки, которые рассыпались по безлюдным просторам здешних лесов. Все, что осталось от самолета, разбилось вдребезги о склон небольшого холма около безлюдного плато.

Кодовое название операции «Протуберанец» было утрачено и никогда не упоминалось в анналах Кубинского кризиса октября 1962 года. Официальная история военно-морского флота и военно-воздушных сил США не поместила в свои архивы никаких доказательств того, что Соединенные Штаты готовились нанести упреждающий удар по Советскому Союзу. Даже после целых сорока лет поисков потерянного супероружия, «Протуберанца», грандиозное событие продолжало держаться в секрете – пока не минуло еще десять лет.

Л.Т. Латтимер был последним из старых старателей, которые разрабатывали золотые месторождения от Нома до Южной Дакоты. Как и большинство других авантюристов, Латтимер впустую потратил двадцать четыре года жизни, все свои сбережения и добрую часть семейного состояния. И, как и большинство других ему подобных, в итоге он абсолютно ничего не добился. Рожденный в Бостоне, выросший в богатой семье, получивший образование в Плюще [12] Лига Плюща – ассоциация из восьми самых престижных частных американских университетов (Йельский, Гарвард, Пенсильванский, Брауновский, Дартмутский, Корнелльский, Принстонский, Колумбия). , Латтимер знал, что никогда не вернется домой после такой ужасной жизненной ошибки. Он сжег за собой все мосты; семья отвернулась от него из-за его самонадеянности, поэтому он вел жизнь одиночки.

Временами он опускался до того, чтобы наниматься проводником к людям, которые некогда были его ровней по части богатства. Он работал на богачей, отправляющихся порыбачить и поохотиться на множество озер, питавшихся водами реки Стикин.

В промежутках между этими вылазками в более культурные места бассейна Стикина Латтимер трудился на незаконно разрабатываемых участках, моя золото и копаясь на лесистых склонах долины. Каждые несколько месяцев он натыкался на небольшой золотоносный участок, и этого обычно хватало, чтобы дать ему призрачную надежду на то, что он наконец-то нашел главную жилу – ту самую, что снабжает золотом прииски Нома и остальные огромные месторождения Аляски. Однако маленькие россыпи, которые он находил, всегда оказывались незначительными: то было золото, оставленное потоком Стикина, жалкая тень россыпей, поджидавших нужного человека. Но и таких находок было довольно, чтобы в его сердце продолжала жить мечта.