Оливер Боуден - Assassin's Creed. Откровения

– Мне здесь хорошо, – негромко произнес Эцио.

Он чувствовал себя дома. Он наконец-то был дома.

Его идиллию нарушил голос молодого итальянца, плюхнувшегося на другой конец скамейки. Чувствовалось, парень говорит сам с собой. На Эцио он даже не взглянул.

– Al diavolo! Ненавижу этот проклятый город. Эх, был бы я сейчас в Риме! Я слышал, женщины там, как… вино из спелого «санджовезе». Не то что здесь, в этой Firenze!

Он даже плюнул.

Эцио повернулся к нему.

– Вряд ли Флоренция виновата в ваших неудачах, – сказал он, опечаленный услышанным от парня.

– Что вы сказали?

Эцио собирался ответить, но грудь вновь сдавило болью. Он вздрогнул и стал ртом глотать воздух.

– Успокойтесь, дедушка.

Эцио начал заваливаться на скамейку. Парень схватил его за руку. У этого капризного молодого человека была на удивление сильная рука. Лицо парня почему-то показалось Эцио знакомым. Но откуда? Какая странная фантазия. Эцио тряхнул головой, прогоняя эту мысль.

Парень внимательно посмотрел на Аудиторе и улыбнулся. Эцио ответил улыбкой.

– Вам отдохнуть надо, – сказал парень.

Он встал и пошел дальше. Эцио запоздало кивнул, глядя вслед. Он привалился к спинке скамейки, глядя на редеющую толпу и отыскивая глазами Софию. Она стояла около лотка зеленщика, выбирая овощи. Рядом Флавия и Марчелло затеяли игру.

Эцио прикрыл глаза и стал глубоко дышать. Боль улеглась совсем. Прав был этот парень. Ему действительно надо отдохнуть…

София убирала купленные овощи в корзину, как вдруг у нее похолодело сердце. Она резко обернулась. Эцио по-прежнему сидел на скамейке, но в его позе было что-то странное.

Оторопев, не желая допускать мелькнувшую у нее мысль, София зажала рот ладонью и поспешила к скамейке. Дети остались играть.

Потом она пошла медленнее, еще медленнее, не сводя глаз с Эцио. Она села рядом, взяла его за руку. Наклонилась, прижавшись лбом к его волосам.

Кто-то из прохожих посмотрел на них с любопытством. Еще кто-то – с мимолетной тревогой. Жизнь на улице продолжалась.

Был поздний вечер. Макиавелли хотел остаться, но София отослала его домой. Проводив Никколо, она пошла в кабинет Эцио. Дети уже спали. Вряд ли они успели прочувствовать, что у них больше нет отца.

В кабинете было холодно. София не стала растапливать очаг. Она зажгла свечу, подошла к столу и взяла стопку листов, перевязанных лентой. Развязав ленту, София взяла первый лист и принялась читать:

Когда я был молод, у меня были свобода, время и любовь, которых я не видел, не знал и не чувствовал. Тридцать долгих лет прошло, прежде чем я постиг смысл этих слов. И сейчас, на закате лет, он ясен мне как никогда. Любовь, свобода, время, которые я когда-то не ценил, теперь придают мне сил двигаться вперед – особенно любовь, дорогая. К тебе, нашим детям, братьям и сестрам и огромному, непостижимому миру, что дал нам жизнь и наполнил ее смыслом. Я люблю тебя, моя София.

Адад – каменщик

Азиза – константинопольский ассасин

Аль-Муалим – Наставник Альтаира

Малик Аль-Саиф – ассасин, друг и соратник Альтаира

Тазим Аль-Саиф – ассасин, сын Малика

Аль-Скараб – капитан пиратского судна

Джованни Аудиторе – отец Эцио. Казнен

Клаудия Аудиторе – сестра Эцио

Марио Аудиторе – дядя Эцио. Убит

Петруччо Аудиторе – младший брат Эцио. Казнен

Федерико Аудиторе – старший брат Эцио. Казнен

Эцио Аудиторе – Наставник братства ассасинов

Пантасилея Бальони – жена Бартоломео д’Альвиано

Тарик Барлети – командир янычар

Бекир – отправитель грузов в Ларнаке

Родриго Борджиа – папа Александр VI (1431–1503)

Чезаре Борджиа – сын Родриго (1476–1507)

Микеланджело Буонаротти – итальянский художник и скульптор (1475–1564)

Америго Веспуччи – исследователь и мореплаватель (1454–1512)

Филипп Вилье де Лиль-Адам – рыцарь ордена госпитальеров на Родосе (1464–1534)

Бартоломео д’Альвиано – итальянский командир и ассасин, известный также как Барто (1455–1515)

Леонардо да Винчи – художник, скульптор, ученый, изобретатель (1452–1519)

Джемаль – ассасин во времена Альтаира

Диляра – оттоманская шпионка, доверенное лицо Тарика