Нил Шустерман - Жнец-2. Испытание

Ксенократ унаследовал этого слугу от Жнеца Хемингуэя. Только жнецы из окружения бывшего Верховного Жнеца должны были покончить с собой, остальной же штат освобождался от этой необходимости. Это обеспечивало некую преемственность, хотя Ксенократ и решил для себя, что со временем заменит весь старый персонал на новый, чтобы никто из слуг не сравнивал его с их прежним хозяином.

– Более чем странно то, что крыша моей резиденции сделана из стекла, – уже не в первый раз пожаловался Ксенократ. – В мои покои может заглянуть любой, пролетающий мимо на самолете или реактивном ранце.

– Да, но не кажется ли вам прекрасным хрустальный облик вашей башни?

Ксенократ с сомнением в голосе хмыкнул:

– Разве форма не вторична по отношению к функции?

– Не в сообществе жнецов, – отрубил слуга.

Итак, Ксенократ достиг сияющей вершины мира. Кульминации всех своих желаний. Но уже сейчас он задумался о следующей ступени, о новой вершине. Когда-нибудь он станет Верховным Лезвием. Даже если для этого придется подождать, пока все его новые коллеги не покончат с собой.

Но даже теперь, в этой новой высокой должности, Ксенократ был вынужден пережить чувство унижения. Из самого могущественного жнеца Мидмерики он превратился в самого младшего члена Всемирного Совета. И хотя все остальные его члены одобрили вхождение Ксенократа в их состав, это не означало того, что они собирались относиться к нему как к равному. Даже на этой заоблачной высоте нужно было платить по счетам, завоевывать уважение.

Например, перед самым утверждением, через день после того как Жнец Хемингуэй и его помощники-жнецы подвергли себя жатве, Верховное Лезвие Жнец Кало позволила себе ткнуть Ксенократа носом перед всеми остальными Верховными Жнецами.

– Такое количество ткани слишком обременительно, – сказала она, кивая на его монументальную мантию. – Особенно в наших жарких широтах.

И добавила с ехидной усмешкой:

– Вам следовало бы избавиться от излишков.

Конечно, она имела в виду не саму ткань, а то, что Ксенократу, чтобы прикрыть свои непомерные объемы, приходится тратить ее слишком много. Он покраснел как свекла, и, заметив это, Верховное Лезвие засмеялась:

– О, Ксенократ! Вы – истинный херувим!

Вечером Ксенократ вызвал техника, чтобы отрегулировать наночастицы и ускорить, таким образом, метаболизм в своем организме. Будучи Верховным Лезвием Мидмерики, Ксенократ намеренно увеличивал свой вес, дабы производить впечатление. Выглядел он в высшей степени импозантно, а его объемы наводили любого на мысль, что Ксенократ символизирует собой кое-что гораздо величественее, чем саму жизнь. Здесь же, среди Верховных Жнецов, он выглядел как растолстевший ребенок, случайно затесавшийся в команду спортсменов.

– Мы оптимизировали ваш метаболизм, – сказал ему техник, – и в течение шести-девяти месяцев вы выйдете на ваш оптимальный вес.

Слишком долгий срок, но выбора у Ксенократа не было. Уже хорошо, что ему не нужно будет сдерживать свой аппетит или напрягать себя упражнениями, как это делали люди эпохи смертных.

Пока он размышлял о своем медленно опадающем животе и о глупости развлекающихся внизу жнецов, явился слуга с самым озабоченным видом.

– Прошу простить, ваше сверхпревосходительство, но к вам посетитель, – сказал он.

– Это кто-нибудь, кого я хотел видеть?

Адамово яблоко на шее слуги заходило вверх-вниз.

– Это Жнец Годдард.

Вот уж кого Ксенократу вовсе не хотелось видеть!

– Скажи ему, что я занят.

Но не успел слуга выйти, чтобы передать слова Ксенократа, как в комнату ввалился сам Годдард.

– Ваше сверхпревосходительство! – радостно прокричал он. – Надеюсь, я не помешал вашим занятиям?

– Помешали, – отозвался Ксенократ. – Но, коли вы уже здесь, поделать с этим ничего нельзя.

Мановением руки он отослал слугу, смирившись с тем, что избежать разговора с Годдардом не удастся. Как там говорят тоновики? Что предначертано, того не избежать?

– Никогда не видел апартаментов Верховного Жнеца, – сказал Годдард, прохаживаясь по гостиной и оценивая взглядом все – от мебели до украшений. – Вдохновляет!

Ксенократу не хотелось тратить время на светскую беседу, а потому он сразу взял быка за рога.

– Хочу, чтобы вы знали, – сказал он, – что, как только вы вновь появились на людях, Эсме и ее мать были переправлены в тайное место, где вы их никогда не найдете. Поэтому, если собираетесь использовать их против меня, это не сработает.