Майкл Маршалл - Один из нас

Через пять минут я поднял глаза и увидел, что Страттен внимательно наблюдает за мной. Я отрицательно покачал головой. Мужчина что-то записал на листке бумаги, а потом быстро напечатал на клавиатуре консоли.

– Не слишком впечатляет, – произнес он. – Видно, у донора проблемы с воображением. И потом, когда наблюдаешь только за картинкой, многое теряется. Попробуйте вот это.

Изображение на экране изменилось. Появилась пара рук, которые держали кусок воды. Я понимаю, «кусок воды» – выражение бессмысленное, но именно так все и выглядело. Руки нервно гладили жидкость, в динамиках послышался спокойный мужской голос.

– Ну, не знаю, – произнес он с сомнением. – Около пяти? Или шесть с половиной?

Руки положили воду на полку и взяли следующий кусок. Этот был поменьше. Голос на минуту запнулся, а потом произнес с гораздо большей уверенностью:

– Точно два. Максимум два и одна треть .

Руки положили второй кусок на первый. Куски воды не слились, а остались каждый сам по себе.

Одна из рук исчезла с экрана, раздался звук, похожий на легкий металлический скрип. Именно в этот момент я стал о чем-то догадываться.

– Теплее? – заметил Страттен.

– Может быть, – ответил я, нагибаясь поближе к консоли.

Угол обзора слегка изменился, и теперь я увидел потрепанный шкаф для документов. Один ящик был открыт, и руки осторожно доставали из него куски воды – теперь я видел, что куски аккуратно сложены в стопки по размерам, – и перекладывали на другие полки. Время от времени обладатель голоса ругался себе под нос, брал какой-нибудь кусок и возвращал его в стопку, хотя не обязательно в ту, из которой вынул. Руки двигались все быстрее и быстрее – клали воду, вынимали воду, а человек низким голосом называл разные цифры.

Я смотрел на экран и настолько погрузился в разворачивающееся на нем действо, что совершенно не обращал внимания на окружающую действительность. Совсем забыл о Страттене, и когда заговорил, обращался скорее к себе самому:

– У каждого куска воды своя ценность, не связанная с размером. Где-то между единицей и двадцатью семью. Куски, находящиеся в ящиках, должны иметь одинаковую общую ценность, однако никто не сказал ему, как определить ценность отдельного куска.

Экран почернел, и я увидел лицо Страттена, который, улыбаясь, смотрел на меня.

– Значит, вы помните… – сказал он.

– Это сон, который я видел перед тем, как проснуться сегодня утром. Какого черта, что здесь происходит?

– Прошлой ночью мы позволили себе некую вольность, – пояснил Страттен. – У нас определенные договоренности с владельцем гостиницы, в которой вы остановились. Мы субсидируем его расходы и ставим в комнатах наши консоли.

– Зачем? – спросил я и, машинально опустив руку в карман, достал сигарету. Вместо того чтобы закричать на меня или вышвырнуть вон из комнаты, Страттен просто открыл ящик и протянул мне пепельницу.

– Мы постоянно ищем новых людей. Людей, которым нужны деньги и которых не слишком волнует происхождение финансов. И поняли, что поиск в гостиницах – наилучший способ.

– Отлично, считайте, что вы меня нашли. И что из этого?

– Хочу предложить вам работу в качестве снохрана.

– Тогда вам лучше объяснить, что это.

И он объяснил. Довольно пространно. Вот суть.

За несколько лет до нашей встречи какой-то умник научился в режиме реального времени извлекать сны из головы спящего. Прибор помещался рядом с головой достаточно обеспеченного клиента и следил за появлением электромагнитных волн определенного типа, после чего стирал то ментальное состояние в мозгу спящего, индикаторами коего они являлись. Правительство от этой идеи было совсем не в восторге, но изобретатели наняли адвоката, натасканного на квантовые законы, и теперь уже никто не был в состоянии определить юридический статус процедуры. «Все зависит от…» – так начинались все наиболее точные оценки.

Тем временем возникла соответствующая индустрия.

Естественно, главной целью являлись кошмары. Но они снятся не слишком часто, и клиентам не хотелось платить деньги за оборудование, которым они пользовались раз в два-три месяца. Они соглашались платить только за каждый кошмар по отдельности, а людям, которые вложились в это изобретение, хотелось побыстрее отбить инвестиции. Кроме того, кошмары обычно не так ужасны, как думают, а если и таковы, то во многих случаях содержат довольно важную для спящего информацию. Если вы до потери пульса пугаетесь чего-то во сне, у этого наверняка есть весомая причина.