Курт Воннегут - Пожать руку Богу (сборник)

Ну, если объяснять не так прямолинейно, мне нравится, когда люди прочитают что-то и говорят: «Вот куда я хотел бы попасть». И все. ( Продолжительные аплодисменты )

КУРТ: Хочу добавить – почти все писатели, каких я знаю, хотели бы быть музыкантами. ( Смех )

РОСС: Почему?

КУРТ: Потому что музыка доставляет людям удовольствие, какое мы доставить не можем. Музыка – это самая приятная и волшебная вещь на свете. ( Аплодисменты )

Я – президент Ассоциации американских гуманистов, но при этом скажу: факт существования Бога нам доказывает именно музыка. ( Продолжительные аплодисменты )

РОСС: Вы, кстати, на каком-нибудь инструменте играете?

КУРТ: На кларнете, довольно плохо. Тут меня Бог обделил. А вот наш президент, между прочим, выдувает из саксофона совсем неплохие звуки. Совсем неплохие. Я слышал, как он играет. Правда, этот аргумент в его защиту никто не использовал. ( Смех )

РОСС: На ваш взгляд, насколько похожи, скажем, сидящие здесь Курт Воннегут и Ли Стрингер на писателей, с которыми читатели встречаются в ваших книгах?

ЛИ: Ну, это совсем на засыпку. Не знаю… Давайте вы.

КУРТ: Чем хорошо наше занятие, например, по сравнению с поэзией, живописью, может быть, и с музыкой? А тем, что мы друг другу не завидуем. Джеймс Макнил Уистлер, художник, как-то сказал: «Хотите увидеть зависть – идите к художникам». А романисты друг другу не завидуют, и если какой-то писатель добивается успеха, зарабатывает, допустим, кучу денег, все остальные писатели тоже довольны.

Поэтому можно сказать, что мы трудимся в поле исключительного согласия, мы все участвовали в одной и той же битве и знаем, как это не сладко. Мы – не Дюк Уэйн, который не нюхал пороха. Мы знаем, каково это – вести наш бой, и за участие в этом бою мы друг друга уважаем.

Любой, кто написал книгу – не важно, напечатали ее или нет, хороша она или нет, – наш коллега.

ЛИ: Книги Курта я прочитал много лет назад. За модой я никогда не гонялся, поэтому прочитал эти книги после всех. И пожалел, что не прочитал раньше. ( Смех )

А когда услышал, что Курту моя книга понравилась, я словно встретил друга. Если другой писатель хорошо отзывается о твоей работе, это дорогого стоит.

Это ведь не наука. И мы не делаем фарфор. Не режем куски два на четыре. Ведь только подумать, чем мы занимаемся – сидишь у себя в комнате и тюкаешь – извините, в моем случае на «Макинтоше» – восемь или девять часов кряду. Это же противоестественно. И нет никого, кто может тебе сказать: вот тут правильно, а тут – нет. И ты сидишь и тюкаешь целый год – прямо мурашки по коже! А представьте, что ты оглянулся назад и вынужден сказать себе: «Э-э, да я целый год выкинул кошке под хвост». И когда среди этого одиночества другой писатель вдруг тебе говорит: «Молодец, здорово написано», это, конечно, великое дело. В этом смысле Курт – мой товарищ на всю жизнь. А потом я перечитал его работы, кое-что из его интервью, послушал его комментарии и понял: мы с ним из одного теста.

Есть нечто общее у многих писателей, включая Курта, Джеймса Болдвина, Ралфа Эллисона и Нельсона Олгрена… Есть нечто, что всех нас объединяет. Что именно – от ответа на этот вопрос мы обычно уклоняемся, но это «нечто» есть, оно вибрирует в работах всех этих писателей. Видите, я, как говорится, дал развернутый ответ на вопрос. Спасибо, что выслушали. ( Аплодисменты )

КУРТ: Мне всегда нравилась Жаклин Сюзанн, я считал, что мы – коллеги. Она писала удивительно искренне, иначе ее книги никто не стал бы покупать.

Читателей ведь не обманешь!

В общем, она была очень искренним рассказчиком, и между нами произошла очень милая история, еще до личного знакомства. Ее «Долина кукол» стояла на первом месте в списке бестселлеров года два, что-то около этого. Многим эта книга пришлась по вкусу. И вот я выбил ее с первой позиции своим «Завтраком чемпионов», правда, наверху долго не удержался. ( Аплодисменты ) После чего эта дама мне написала, хотя знакомы мы не были. Написала так: «Кто-то все равно должен был занять мое место, и я рада, что этот человек – вы». Замечательные слова, правда? ( Аплодисменты )

РОСС: Раньше вы сказали, что Ли – прирожденный писатель. А можете ли это самое сказать о себе?

КУРТ: Не знаю. Пожалуй, да. Есть прирожденные музыканты, шахматисты, еще кто-то. В моей школе были ребята, которые бегали быстрее меня. Зато я почти лучше всех писал. Так что было мне такое везенье.

Джо Хеллер я и недавно признались в чем-то таком, в чем писателям признаваться стыдно. У нас обоих было относительно счастливое детство ( Смех ), а для начинающего писателя это никуда не годится. ( Продолжительный смех )