Александр Сапегин - Жизнь на лезвии бритвы. Часть II

— …, — на нескольких языках смешивая нецензурные выражения, пытаюсь подняться с кафельного пола едва ли не абсолютной чистоты. С плиткой я имел сомнительное удовольствие познакомиться носом и впиться смачным поцелуем губами. Не знаю, как только зубы уцелели.

Тряхнув несколько раз головой, с усилием прогоняю плавающие вокруг звёздочки.

— Так, сударь, и куда вас к чёрту занесло? — почему-то по-русски спрашиваю сам себя.

Место, куда я угодил, больше всего напоминало какую-то футуристичную компьютеризированную лабораторию с полупрозрачными гибернационными капсулами вдоль стен, внутри которых угадывались плавающие человеческие силуэты. Везде компьютеры, ошалевшие операторы в количестве десяти человек, пожирающие меня взглядами и глотающий воздух старик в белом медицинском халате и с навороченным планшетом в руках напротив меня. Кругом хирургическая чистота и только под моими ногами грязь и разбитые обломки капсулы с вяло шевелящимся нечто в проводах и датчиках.

— А… пх, пх, вы кх-хто? — таки выдавил паникующий владелец планшета.

Хотелось ответить фразой о коне в пальто, но старый пень неожиданно показался мне знакомым. В голове забрезжили проблески узнавания, что-то коротнуло и сознание без соединения с мозгом выдало:

— Джекил?

— Нет! — истерично выкрикнул седовласый мужик с глубокими залысинами на голове, которого я изначально принял за старика из-за мерцающего освещения и черных теней, падающих на лицо.

— Килчев, когда ты успел сменить погоняло?

— Кто вы? — заело банальную пластинку у человека, который более тридцати лет назад организовал мою отправку в мир Поттерианы. Ух, как я зол.

— Нехорошо не признавать старых друзей, Женёк. Давай договоримся по-доброму, Джекил, ты отправляешь меня обратно и тогда тебе ничего за это не будет. Саша Кощеев ребёнка не обидит. Даю слово!

Пока я разглагольствовал, влажно чвякнув, разъехались в стороны толстенные двери в торце лаборатории. В образовавшуюся щель влетели подпрыгивающие шарики. Щелчком пальцев я успел возвести вокруг себя и Джекила сферический барьер, прикрывший нас от ярких вспышек светошумовых гранат и неизвестного газа, от которого операторы повалились кулями на пульты.

— Стоять! — Реактивными электровениками в помещение ворвалось несколько запакованных в герметичные костюмы бойцов. Короткие, неизвестной модели пистолеты-пулемёты не оставляли вариантов. — Лечь лицом в землю!

Ага, разогнался, только шнурки поглажу. Толчок силой отправляет на землю их самих, захват за шеи довершает разгром, показав наблюдателям, кто в доме хозяин. Убивать я никого не планировал, ведь мне ещё к женам и детям возвращаться, а значит придётся договариваться с кем бы то ни было, скорее всего с руководством полысевшего и нарастившего брюшко Джекила, но провидение решило всё за меня. Неосторожно перешагнув с битых осколков, я наступил на несколько проводков, практически сливавшихся цветом с желейной массой, вытекшей из разбитой капсулы. Тело скрутило в спазме от мощного электрического разряда. Вспышка! Давешний торнадо подхватил меня словно пёрышко, с большой высоты вышвырнув на раскалённый песок неизвестно где. И хоть я успел сгруппироваться, удар о поверхность на некоторое время выбил меня из сознания.

Затрудняюсь сказать, сколько я пролежал на песке сохнущим бревном, внутренний будильник и часы с кукушкой отказались вести счёт времени, только два солнца, закатывающиеся за черные скалы, которые изломанными вершинами резали небо по правую руку от меня, как бы прозрачно намекали, что я не на Земле, а совсем-совсем далеко от неё. Интересно, куда меня нелёгкая на этот раз занесла?

— Евгений Петрович, вам ещё есть, что добавить по данному инциденту? — грузный широкоплечий мужчина с округлым одутловатым лицом, на котором сверкали колючие бусинки глубоко посаженных глаз, с интересом энтомолога разглядывал отчаянно трусящего научного директора программы «Сканер», ерзающего в кресле напротив.

— Я всё сказал в рапорте, товарищ полковник, — сглотнул Евгений Килчев, боясь взглянуть на полковника.

— Печально, что вы не осознаёте всю полноту ответственности. Вы понимаете, что вашим попустительством все наши труды могут пойти насмарку? — не меняя тона, холодно осведомился военный, от чего всему телу Евгения Петровича побежали мурашки. — Что вы ещё утаили от нас? Евгений Петрович, позволю себе напомнить некоторые пункты нашего джентльменского соглашения, акцентировав ваше внимание том, что не за решёткой вы по нашей милости. Вам простили прегрешения, дав возможность воплощать мечты, но вы сейчас на волосок от того, чтобы потерять остатки доверия. Что мне докладывать в Москве?