Александр Сапегин - Жизнь на лезвии бритвы. Часть II

— Нет, Альбус! НЕТ! — на пронзительный крик баньши Дамблдор замешкался и покатился по земле, сбитый ракетой имени Молли Уизли. Хорошо пошли, видно к дождю.

Быстро оглядевшись по сторонам, замечаю, что сражение завершилось. Авроры, бойцы ДМП, дурмстранговцы и люди Гринграсса успешно перебили всех противников. Дамблдор и Молли остались вдвоём против нескольких десятков очень злых волшебников, причём рыжая бабища в пассивном активе после встречи лба и камня. Взвесив за и против, и просчитав шансы, старик решился на единственный выход, который ему виделся в его больном воображении.

— Кха-кха-кха, — Дамблдор сорвал очередную «удавку». Силён, гадина, в одного я бы его не одолел, но Гермиона удачно работает в паре, без перерыва долбая противника камнями и обломками трибуны, тем самым заставляя его действовать от обороны. — Вызываю тебя на магическую дуэль! — корявый палец ткнул в мою сторону.

— Согласен! — не дав никому сказать ни слова, ни полслова, выкрикиваю я. — Здесь и сейчас! До смерти или на всё?

— На «ВСЁ»! — безумно каркает Дамблдор и я несколько запоздало понимаю, что с «крышей» у него не всё в порядке.

— Жирно тебе будет на «всё». До смерти. По правилам сторона, которую вызвали, определяет условия.

— Гарольд, зачем? Он убьёт тебя! — повисла на мне супруга.

— Верь мне, милая. Так надо, — коснувшись губами любимого ушка, прошептал я.

В звенящей тишине, мягко отстраняю Гермиону от себя и выхожу навстречу закопченному старику.

— На счёт «три», — хрипит Дамблдор, отойдя на положенные десять шагов.

— Три! — выкрикиваю я, невербальным депульсо, приправленным ступефаем, сбивая врага с ног.

Упав на землю, Дамблдор пытается послать в меня какое-то проклятье, но палочка совершенно не слушается его. Всё правильно, по законам магии он дважды побеждённый и палочка дважды моя. Первый раз сменив владельца в Гринготтсе, когда я выбил её из руки дяди Вернона и закрепив результат сегодня. Уничтожение крестража тоже пошло в зачёт. Кусок души Дамблдора, как не крути, часть целого. Мерцание.

— Что?

Бородатый гад не успевает удивиться, как длинный крючковатый нос чвакает кровью, встретившись с бронированным драконьей чешуёй кулаком. Подшаг, накаченное Силой колено врезается в живот дезориентированного мага, Дамблдора подбрасывает вверх на метр.

— А-а! — задушенный «удавкой» крик боли вырывается из раззявленного рта. Не имея сил протолкнуть воздух в легкие, старик, заливаясь слезами, валится на бок и тут же ловит удар ногой. Магическая дуэль перетекла в грязное маггловское избиение, в котором я совершенно не ощущаю за собой вины. Мы ведь договорились до смерти, а то, что я с самого начала не был честен, результатов поединка не отменяет. С кончиков пальцев срываются молнии.

— А-а-а! — корчится у моих ног противник. Разряды выжигают на обнажённой коже ветвистые дорожки. — Пощади!

Отправив Альбусаа ударом в висок в страну розовых пони, призываю старшую палочку.

— Лорд Гринграсс, у вас случайно нигде не завалялись антимагические кандалы?

— Случайно завалялись, — кивнул кому-то за спиной лорд Гринграсс. — А как же условия дуэли?

— О, он умрёт, только умирать будет долго, — подбежавшие авроры ловко укутали Дамблдора и Молли в кандалы, заодно досконально обшманав мантии арестантов.

Профессионалы сыска вспороли зачарованный карман, достав из него шкатулку с камнями душ.

— Ого! — слитный возглас пронёсся по рядам.

— Старик не мелочился, — я кончиком палочки коснулся шкатулки. — У меня есть описание «разрядника». Не удивляйтесь, предки много чего интересного скопили в библиотеке. Мы каждую душу, заключённую в камнях, разрядим через их убийцу, чтобы он прочувствовал всю боль и на собственной шкуре ощутил смерть. Все смерти. Только после этого я отдам его на растерзание Миледи. Ведь я не сказал, что он умрёт именно сегодня…

— Мадам! — старый аврор, с лицом, исполосованным шрамами (не красавец, хотя до покойного Грюма ему далеко), вытянулся во фрунт перед мадам Боунс, подошедшей к нам. — Вот мы обнаружили на земле в трёх метрах отсюда.

На широкой лопатообразной ладони покоились какие-то обломки, испещрённые рунами.

— Манок! — побледнев, выдохнула глава ДМП.

— Что за «манок»? — переглянувшись, синхронно спросили мы с Гермионой.

Развернувшись, мадам Боунс от души несколько раз пнула бесчувственное тело, упакованное в антимагические кандалы.

— Артефакт управления стражами Азкабана. Это чудовище вызвало дементоров! Тварь! — дальше пошло то, что в фильмах называют «игрой слов» и «непереводимыми местными идиоматическими выражениями».