Александр Сапегин - Жизнь на лезвии бритвы. Часть II

Повинуясь взмаху узловатой волшебной палочки, казалось, вспыхнул сам воздух. Сталь, ранее наколдованная Минервой, расплавилась и потекла. Горящие люди, чья магия оказалась бессильна перед волшбой взбешённого Дамблдора, проваливались под трибуны, где с воем катались по земле, пытаясь сбить пламя. Ничтожества! Притопнув, Альбус послал волну испепеляющего жара вниз. Около десятка волшебников превратились в прах. Жалкие потуги Минервы захватить преданного ею наставника с помощью боевой трансфигурации закончилась пшиком. Ленивый взмах рукой в сторону сбившихся в кучу грифиндорцев и воющая от отката Минни упала на раскалённый металл. Тьфу, палёная кошка! Всего лишь один труп, а какой эффект! Просто загляденье! Ощетинившиеся палочками студиозусы в шоке отпрянули от второкурсника, насквозь пробитого стальным колом. Замечательно, никакого прямого воздействия, чары ведь не направленны против детишек. Ха-ха-ха, что может быть страшного в стальных кольях? Эх, Минни, ничему жизнь тебя не учит.

Лениво отбив зеркальным щитом, подсмотренным у Волдеморта, несколько хиленьких проклятий, посланных школьниками и перепуганными волшебниками, Дамблдор, резко убрав гранитную стену, таранным ударом «каменного кулака» вынес с трибун Георга Гринграсса вместе с женушкой и ещё несколькими людьми. Надоели, комарьё. Проводив взглядом кувыркающихся в полёте магов, летящих куда-то к центру озера, Альбус развернулся к МакГонагалл:

— Прощай, Минни.

Секо, черное от перенасыщающей его ненависти и жажды убийства, не коснувшись шеи декана Гриффиндора, разбившись о невидимую преграду.

— Уводи детей, Филиус! — раскручивая две волшебные палочки в руках, перед Дамблдором вырос Аргус Филч. — И забери Минни! Быстро! Помона, Кар, не стойте столбами, эта тварь убивает детей!

— Какой сюрприз! — ощерился Дамблдор.

— И не говори, — одарил противника волчьей улыбкой Филч, вертикальным росчерком палочек сшибая его с ног.

Дамблдор ожидал всего, чего угодно, но не такого подвоха. Впрочем, оправился он моментально, засыпав завхоза пулемётной очередью чар. Старый сквиб, показывая несвойственную сноровку, уклонился об большинства атак директора, малую часть приняв на щит и сам атакуя в ответ, чем заставил оппонента изрядно попрыгать. Вскоре от трибун остались одни щепки. Сражающиеся вдребезги разнесли гриффиндорский и гостевые сектора, досталось и прочим, где снова разгоралось жаркое сражение. Повергнув МакГонагалл, Альбус легко переподчинил трансфигурированных скарабеев себе, одним незаметным взмахом палочки освободив от пут Молли Уизли и других своих сторонников, которые тут же задали жару аврорам и бойцам ДМП.

Отошедшие от первоначального шока, натасканные на групповые бои во время первой магической войны боевики Ордена Феникса извлекли запасные волшебные палочки из не обнаружимых вживлённых в тела чехлов, встретив людей Амелии Боунс и Георга Гринграсса во всеоружии. В то время, как деканы и профессора уводили протестующих школьников под защиту стационарных щитов Хогвартса и выносили раненых, куцый болгарский клин остался на поле боя. К величайшему удивлению сражающихся сторон, дурмстранговские старшекурсники слаженным залпом разметали противников, не разбираясь в правых и виноватых, а вот следом второй ряд прямой наводкой принялся выбивать упавших на землю фениксовцев. Секо-максима — это самое милосердное заклинание из арсенала «добрых» детишек. Кровь и кишки полетели во все стороны.

— Унтерменши! Русские свиньи! — скрипнул зубами Дамблдор, быстрым взмахом возводя вокруг себя сферический зеркальный щит.

Сражаться с мастером иллюзий оказалось непомерно трудно. Без длительной подготовки оказалось невозможно отличить от реальности подсовываемый обман, к тому же сквиб, оказавшийся магом с потрясающей боевой подготовкой, каким-то непостижимым образом вкладывал магию в мороки, что те могли швыряться заклинаниями. Таким макаром времени для контратак не оставалось совсем. Чуть зазеваешься и алга в серые пределы. Одурачивание чувств был настолько потрясающим, что против него не помогали ни адеско файр, ни драго игнис, ни площадные чары. Филч ловко «зеркалил» проклятья Альбуса обратно, густо приправляя их своими. Определить, какой из «подарков» безобидный лучик, а какой боевой не представлялось возможным до соприкосновения с щитом. Заработав ожёг левого бедра чуть ли не до кости и сквозную дыру ниже левой ключицы, от чего рука повисла плетью и чуть не выпустила из кулака рубин с пленёнными душами, Дамблдор почувствовал, что выдыхается и ушёл в глухую оборону, выигрывая время для замены камня. Бросив потухший рубин на пропечённую до корочки землю, он извлек из шкатулки новый. Не покончив с Филчем, об освобождении Фоукса, которого до сих пор удерживала девка-оборотень, придётся забыть. Чертыхнувшись, Дамблдор сплюнул кровавую слюну. Остаётся воспользоваться последним козырем. Видит Мерлин, он не хотел этого, но ему элементарно не оставили выбора! Тем более из воды выбрался злющий, как сто мантикор, Гринграсс, в закромах которого наверняка тоже что-то припрятано из боевых артефактов. Школьники и профессора сбежали, поэтому сдерживающий фактор исчез — бить Георг будет в полную силу, не боясь никого случайно зацепись.