Александр Сапегин - Жизнь на лезвии бритвы. Часть I

Я всегда говорил, и буду повторять всем и каждому, что у Джекила не всё в порядке с головой. Ни в одной здоровой черепушке за всю жизнь не может родиться и пяти процентов от того количества различных идей, которые посещают черепную коробку моего школьного друга в течение недели. Нет, это я хапнул, сильно приуменьшив мыслительную деятельность мозга нашего местечкового извращенца — за час воспалённое серое вещество его башки генерирует столько, сколько не дано ни одному Эйнштейну.

Ладно, о чём я? Ах, да, о себе, о Джекиле буду баять чуть позже…. Не могу…. И всё же опять о нём — прибил бы козла. Ничего, и до него доберусь. Вот родится, так я его лично, в колыбельке…. Этот гад мне всю жизнь испортил. Засранец. Впрочем, лично мне грех жаловаться. Как ни крути, новая житуха во сто крат интересней той, что осталась за гранью бытия. Вы не ослышались, живу я второй раз — типО кошак с девятью жизнями. А кто виноват? Правильно — Вася! В смысле — Джекил, в миру — Евгений Килчев, чел, двадцати лет от роду, студент медуниверситета, фанатик от науки, мастер на все руки, псих, каких поискать. Проживает…, э-э, проживала эта одиозная личность в соседнем подъезде со мной. Балконы наших трёшек примыкают друг к другу, и мы, по детству, частенько навещали соседские апартаменты, шастая воздушными путями на уровне седьмого этажа. Не знаю, как Джекила (тот ни разу не раскололся), а меня предок после каждой ходки к другу воспитывал дедовским офицерским ремнём. Помогало на неделю, от силы на две, а потом притихшее шило начинало заново теребить пятую точку. С Джекилом было интересно, ещё будучи от горшка два вершка, он отличался от остальных детишек непомерной любознательностью. Игрушки держались у него не больше трёх дней, а потом разбирались до винтиков и шпунтиков, а мы ему помогали. Разбирать, а вы что подумали? «Вумный мальчик» желал знать как устроены электронные и механические девайсы, благо котят и щенков Женечка не резал, чему бы никто бы не удивился. Была у мальчика в глазах особенная сумасшедшинка, свойственная безумным учёным. Чем старше становился сосед, тем шаловливее делались его ручки. Я в пятнадцать лет расстался с девственностью, он же подарил на мой день рождения собственноручно собранный компьютер. В инструкции по эксплуатации чуда технической мысли была одна строка: «Не лезь Шурик вовнутрь, один хрен ничего не разберёшь». Не знаю, из чего собран был тот ящик, но «летал» он так, что реактивные самолёты завидовали.

Школу Джекил закончил с золотой медалью в зубах. По окончании оной, он поступил в медицинский университет. Душа друга требовала простора и…,легальной возможности копаться в человеческих мозгах, машинками и компьютерами наш гений пресытился. Вот тогда и родилось его «погоняло». Одноклассники поголовно были уверены, что чудовищем Франкенштейна дело не закончится.

Ваш покорный слуга успешно сменил коротенькие школьные штанишки на мантию студиозуса политена, то бишь политехнического университета. Жаль только носил её недолго. Нет, Джекил тут не виноват. Женщины — корень всех бед. Брутальная внешность не всегда к добру. Запала моя мордаха Наташе Поланской в сердце — лопатой не выкорчевать, руками не вырвать. Можно было бы и приударить, девушка она симпатичная, очень даже симпатичная, все габариты в ажуре — есть за что зацепиться взгляду и на чём задержаться руке, но её слабость на передок останавливала вашего покорного слугу от активных действий. Наташа одновременно крутила с несколькими парнями, наставляя им рога, к тому же её папа-декан факультета выступал в роли нехилого такого тормоза.

Я, конечно, чего греха таить, тот ещё «непокобелимый» волчара, но добычу возле логова не режу. Предки строго-настрого наказали, а я исполнял родительское повеление «у дома не гадить». Наташа устроила штурм по всем правилам осадного искусства, но крепость не сдавалась, даже не думая выкидывать белый флаг. Девица дулась и обижалась. И тут у неё случилась задержка, дамы поймут, о чём я, тем паче стрип-тест «нарисовал» две полоски и эта дура не придумала ничего лучше, чем ткнуть пальцем в предполагаемого папашу. В меня, если вы не догадались.

Горя праведным гневом и отстаивая поруганную девичью честь, декан устроил «растлителю» настоящую травлю и довёл дело до отчисления. Конечно, дело можно было решить миром — жениться или откупиться, но я встал на принцип. Ведь я «мамзель» Поланскую ни разу по коленке не погладил, к тому же в ярости прилюдно послав «скорбящую» беременную дивчину. Обидно, что мои предки поверили наветам, осудив отпрыска, в результате в пух и прах разругались с потомком. Потерпев крах в попытках увещевать будущего зятя, ейный папик рассвирепел, грохнул кулаком по столу и студенческим билетом по фэйсу «виновника», в ответ родитель словил в табло от оскоблённого студента. Ректор недолго думал, что ему дороже: кот или жена, на которой он десять лет женат…