Пан Франтишек тоже почти ничего так и не спросил. Чем Борислав занимается, где и у кого работает – все это или было ему неинтересно, или же то, что считал важным, он понял сам, а мелочами пренебрег. Конечно, в наше время человеку не очень-то обязательно иметь постоянную работу. Но по традиции этим, как правило, все же интересуются. А часто и сразу добавляют название профессии к имени, представляясь.
А кто же я теперь сам-то, подумал Борислав. Ох, непростой вопрос… Историк? Да, пожалуй, историк.
– Я видел таких, как вы, – сказал пан Франтишек внезапно. – Мальчишки-воины. Неважно, кто вы – создатель стратегических игр, или Прогрессор, или контактер, или кто-то еще из этой братии. Вы все одинаковы. Вы готовы жертвовать собой на войне, но только если эта война – воображаемая. Вы играете в нее не здесь и сейчас, а где-то там… в иных пространствах, – он неопределенно шевельнул пальцами. – Простите, во имя девы Марии, что я вас невольно поучаю… Игра в войну, перешедшая определенную черту – это грех. Нет, не так. Это морок. Поверьте, я что-то в этом понимаю. Я ведь католик, а в нашей жизни, что ни говори, война так или иначе присутствует всегда…
Ничего себе, подумал Борислав. И в следующий момент: да случайна ли эта встреча?
Нет, чушь, конечно. КОМКОНы так не работают. Если бы сотрудники любого из них хотели что-то обо мне узнать – я бы просто получил запрос.
Хотя… как сказать… Прогрессор, прибывший с воюющей планеты и не получивший штатного рекондиционирования на базе лунного либо пандорианского центра – это уже хоть небольшое, но ЧП. В данном случае на это закрыли глаза, да. Но иллюзий лучше не строить: без разрешающей визы психологов такого Прогрессора к работе не допустят. А визу эту еще надо получить, между прочим. Психологический отдел КОМКОНа-1 – организация грозная и независимая, даже исполин вроде Комова не может так вот запросто ей возразить…
В любом случае, пан Франтишек был настолько мало похож на комконовца, что Борислав решил выкинуть эту версию из головы.
– Война, говорите, – пробормотал он. – Неужели с дьяволом?
Пан Франтишек грустно кивнул.
– Может быть. Ведь что такое «дьявол»? Всего лишь название. Это почти как с розой… Ох, простите старого мистика. Я знаю, что для вас этот разговор несерьезен, и не буду докучать. Во всяком случае – спасибо, с вами интересно.
Борислав кивнул. Вытер салфеткой губы, отставил чашку.
Пан Франтишек смотрел на него с обычным любопытством.
– Куда вы теперь?
Борислав ответил не сразу.
– В Калязин. Есть такой городок на Волге. Я там живу… А дальше – поглядим.
4/5 июня 97 года
Прогрессор один дома
Квартира в Калязине была в полном порядке. Никто ей не пользовался. Борислав в который раз подумал об условности в нынешнее время понятия «квартира» (как у Лермонтова – «фатера»); ведь даже само слово устарело. Люди сейчас живут или во временных рабочих жилищах, или уж в личных домах, которые лепят по своему вкусу. Или даже совмещают первое со вторым, как Корней Яшмаа в своем «Лагере Яна». В многоквартирных кирпичных блоках, стилизованных под старину, селятся относительно немногие. Да уж. Чем хороша наша Земля – так это разнообразием…
Он прошелся по помещению, открыл окна, чтобы проветрить, выглянул на балкон. Вечер был уже поздний. На невероятной высоте, в синем небе, проносились перламутровые облака. В тысячеэтажниках на том берегу Волги зажигались огни. А земля была темная: лес, прорезанный дорогами. И коростель кричал с поля.
Борислав вспомнил, как однажды в старшей школе они с Натой забрели очень далеко, по-настоящему заблудились, но не испугались, а просто пошли еще дальше и гуляли до темным дорогам до рассвета. Интернат был под Курском. Уже совсем в глубине ночи они вышли из леса на освещенное – было полнолуние – шоссе с огромными серебристыми тополями по обочинам. К утру они дошагали по этому шоссе до крупного агрокомбината, были встречены дежурным биологом, накормлены, переправлены в интернат на глайдере, и на этом приключение завершилось. Лунный свет, тени белых деревьев над старой, проложенной здесь еще в восемнадцатом веке трассой… Спящие дали. Юность.
Однако пора было работать. Борислав сел в кресло и сделал то, что обычно сразу делает любой земной научный работник, попав за рабочий стол: установил соединение с БВИ. Набрал слово «Гиганда», добавил соответствующие временные параметры (нужна была информация за последние три месяца) и ввел свой допуск (он был активен). Посмотрим, что там творится, в нашей епархии…
Читать дальше