Роберт Вардеман - Гамбит клингонов

– Логично, – согласился Спок, повернувшись к своему компьютеру. Его пальцы привычно запорхали по клавиатуре, а глаза внимательно наблюдали за бледно-голубым экраном дисплея. Кирк знал, что вулканец уже полностью погружен в мир быстро меняющихся данных, анализируя их и выстраивая логическую гипотезу для включения в доклад о результатах исследования планеты.

Доклады, рапорты, сообщения, отчеты – от этих слов Кирка даже покоробило. Все эти документы превратили его жизнь в сплошной ад. Статусные рапорты, предоставлявшиеся командованию Звездного Флота, рапорты состояния материальной части, утилизационные отчеты, служебные характеристики на подчиненных… Капитан звездолета, утонувший по горло в этой бюрократической дребедени, больше походил на бухгалтера, нежели на командира.

– Мистер Спок, вы остаетесь за старшего, – произнес Кирк, направляясь к турболифту, движение которого не было таким неприятным, как флюктуация гравитационных волн планеты. Долгие годы работы в космосе приучили его организм к этому ощущению.

Шипение пневматики прекратилось, и дверь открылись на палубе, где была его каюта. Удобно расположившись за письменным столом, он вдруг вспомнил об одном дисциплинарном проступке который следовало разобрать еще раньше. Кирк нажал клавишу переговорного устройства и сказал «Мистер Скотт, немедленно явитесь в каюту капитана. И захватите с собой вашего старшего техника».

Лишь только он принялся за составление отчета, раздался сигнал, возвещавший о приходе вызванных членов экипажа.

– Войдите, – Кирк выпрямился, увидев Скотти и старшего механика, которые вошли в помещение строевым шагом и вытянулись по стойке «смирно».

– Явились по вашему приказанию, сэр, – отрапортовал угрюмый шотландец. – Со мною старший механик Макконел.

Кирк напустил на себя суровый вид, что удалось ему с огромным трудом, потому что на Макконел нельзя было сердиться: она была очень привлекательна, и ее внешность невольно располагала к себе. Красивые рыжие волосы, зачесанные назад и стянутые в тугой пучок на затылке, открывали симпатичное озорное лицо; на щеке виднелось грязное пятно смазки. Ее очень красили проницательные зеленые глаза. Но, пожалуй, самым главным ее достоинством был ум, ум такой же гибкий и изворотливый, как и небольшое, изящное, литое тело.

– Старший механик Макконел, вам известно, что азартные игры на борту корабля запрещены?

– Так точно, сэр, – ответила она, ласково сощурив глаза.

– Вы не станете отрицать, что вас застали в машинном отделении с оборудованием для таких игр, не так ли?

– Нет, сэр, не стану.

Кирк вздохнул.

– Старший механик Макконел, мне лично наплевать на все эти игры, тем более что команде некогда бездельничать. Вы знаете мое отношение к этому делу. Я обратил внимание на это лишь потому, что вы очень ловко умудрились останавливать колесо рулетки при помощи лазера.

Кирк откинулся на спинку кресла, пряча на лице улыбку.

– Расскажите мне, как это вам удавалось?

– Ловкость рук, сэр, – ответила, усмехаясь одними глазами, Макконел. – Шарик рулетки окрашен в черный цвет. Теперь достаточно направить на него лазерный луч – рулетка будет крутиться столько, сколько я захочу.

– Так вот почему… – Кирк осекся на полуслове. Дело в том, что он часто удивлялся, с грустью вспоминая, как ему не повезло на Артемиде-2, где он поразительно быстро просадил в казино большую часть своего жалования. Стряхнув эти грустные мысли, капитан вернулся к реальности. – Стармех Макконел, приказываю вам разобрать все ваше хитроумное оборудование, включая спрятанное в мастерской. Отныне, и вплоть до моего особого распоряжения, вам придется дежурить и вторую вахту. Возможно, дополнительная нагрузка поможет вам ликвидировать излишек энергии, не дающий покоя и постоянно толкающий вас на нарушение устава.

– Так точно, сэр.

– Свободны. А вы, мистер Скотт, останьтесь на пару слов.

Они оба подождали, пока Макконел скрылась за дверью. Тяжелый вздох Скотти сказал Кирку больше, чем слова.

– Правда, симпатичная девчонка, Скотт?

– Это уж точно, капитан.

– Все эти проделки с рулеткой – твое упущение. Так что эти дополнительные вахты, по совести говоря, должен был бы стоять ты, а не она. Ладно, пользуйтесь пока оба моей добротой. Я не буду ничего заносить в ее послужной список, потому что не хочу портить себе отчетность. Ты же знаешь, что нашим канцелярским героям в штабе Флота, которые носа не высовывали дальше своего письменного стола, дай только повод – и они из мухи сделают слона. Знаю, что с азартными играми нужно бороться, но… Ни ты, ни я – ничего мы не добьемся. Давай договоримся: больше я не слышу ничего обо всех этих махинациях. Пока я капитан этого звездолета, на его борту будут играть честно. Это ясно?