Cake Cat - Багряное Пламя [СИ]

- Что здесь происходит? – подойдя к воинам, я заставил их отвлечься от своих молитв.

- Антартес проклял эту землю, как я и говорил. Ты, кир, ответишь за страдания этого несчастного юноши и перед Преподобным и перед Богом, - зло блеснув глазами, ткнул в меня пальцем Азиз.

- Я, кажется, задал вопрос, - бесстрастно глядя в глаза разгоряченному монаху, повторил я.

Эти двое уже успели меня порядком утомить. Прожжённые фанатики, как и все рядовые братья Ордена, они слушались лишь церковных иерархов, способных направлять их буйную веру себе во благо. Меня они терпели лишь из-за пресловутой принадлежности к периферийным структурам Ордена. Всех остальных они попросту презирали, включая даже истово верующих людей, ведь им с детства вбивали в голову тот факт, что служить господу можно лишь полным отречением от мирской жизни и самих себя, а лучшее что можно сделать для Антартеса – с мечом в руке рубить его врагов. Братья-монахи были искусственно взрощенным оружием Ордена, у которого нет ни собственной воли, ни собственных желаний помимо того, что вкладывают в их голову иерархи, и потому представляют огромную опасность без должного надзора. Только Преподобному они могли подчиняться беспрекословно, но старый инквизитор сейчас находился где-то далеко отсюда и никак не мог укротить буйный нрав этих двоих.

- Когда дверь взломали, этот, - Азан кивнул головой в сторону распростертого на земле оруженосца, уже переставшего сопротивляться, - первым туда полез. Вначале всё тихо было, а потом этот ненормальный, - кивок в сторону расчлененного трупа, - как демон из преисподней, бросился на несчастного юношу и… пока его рубили, тот уже всё подчистую и объел.

Я лишь коротко кивнул в ответ, и подошел к останкам нападавшего. С виду ничего сверхъестественного: обычный человек, только рот забит остатками лица его жертвы, будто безумец поставил себе цель запихать в себя как можно больше, покуда не отобрали. Только ввалившиеся, налитые кровью глаза смотрят совершенно спокойно и как-то отрешенно, в них нет предсмертной агонии и боли, свойственной умершим насильственной смертью.

- Вот про это я и говорил, кир, упоминая нехорошее предчувствие, - избавившись-таки от остатков последней трапезы, слабым голосом пробормотал Сиборн.

- Лучше бы вам, капитан, держать рот на замке, пока я не приказал взять вас под стражу для последующего допроса. Вам и вашим людям придется сдать своё оружие и провести ночь под замком. Если к утру всё будет хорошо, я подумаю над тем, чтобы отпустить вас на все четыре стороны.

Сиборн, с лицом белее мела, мелко затрясся, но быстро совладал с собой. Без существенного численного перевеса у него уже не было шансов справиться с нами, однако не было и улик, которые могли указывать на его преступные планы. Мне не хотелось связываться с этой шайкой контрабандистов и золотокопателей, поскольку настоящий мой враг скрывался совсем не здесь. И совсем не хотелось волочь капитана и его команду на суд, да и вообще тратить на них своё время. Завтра мы распрощаемся и пойдем каждый своей дорогой, как будто ничего и не было.

К моменту, когда я вновь организовал людей, оруженосец сэра Валентайна, отправился на тот свет. Часть людей я отправил в дозор на стены, часть – на уборку тел, остальные принялись обустраиваться к ночлегу. Припасы, найденные на местном складе, я приказал сжечь, воду не трогать и не идти на риск, пытаясь проверить их качество. Кто знает, отчего эти бедолаги могли сойти с ума? Отравленная пища и вода – худшие враги солдата.

В сарае, помимо многочисленных куриных костей, обнаружился так же и человеческий скелет, по всей видимости, женский, разломанный так, будто тот, кто это сделал, изо всех сил желал полакомиться костным мозгом своей жертвы. Открывшееся нам зрелище создало больше вопросов, чем ответов, и я уже почти отказался от идеи докопаться до правды. Всё выглядело так, будто эти двое, кем бы они друг другу ни приходились, вначале набили сарай курами, будто готовясь к длительной осаде, а затем заперлись внутри. А когда все пернатые закончились, мужчина убил женщину и затем долго и качественно обгладывал ее кости, так и не удосужившись выйти из своей добровольной тюрьмы.

Здесь также нашлись и горняцкие инструменты, что подтвердило мою теорию о золотоискателях, несколько упакованных тюков шкур, теплая одежда и еще много всякой мелочи, необходимой для выживания в лесу. Под полом обнаружилось намытое в местных реках золотишко, не очень-то и хитро упрятанное. Всё, что могло нам пригодиться, я приказал забрать, остатки тела – вытащить и уложить пока что вместе со всеми остальными.