Елена Лабрус - Элемента.T

Она водила руками по его мокрым и от того совершенно бордовым доспехам. Она трогала его коротко стриженые волосы и что-то говорила, говорила, говорила, а он только медленно-медленно качал головой. Нет.

Дэн снял со своей шеи кулон, и Феликс невольно повернулся, чтобы убедиться, что он больше не видит Эмму, и она, видимо, заметив его взгляд, взяла его за руку. Теперь он её чувствовал, хотя и не видел.

А девушка, получив от Дэна кулон, стала осязаемой и плотной, какой обычно становилась Эмма и вдруг замерла, словно её прострелили, когда Ватэс вдруг не выдержал и со своего места сделал к ней шаг.

Она повернулась медленно-медленно. Она и со спины казалась Феликсу симпатичной, но кто знает, что там видел Дэн, когда так деревянно мотал головой. И всё же на её идеальном юном лице было не к чему придраться. Разве что к глазам, которые испепеляли Ватэса ненавистью.

— Это не Ратвис, — сказала она совершенно человеческим, а не птичьим языком, которым щебетала с Дэном. — Он похож на него, но это не Ратвис.

— Прошло несколько тысячелетий Таэл, — сказал Ватэс тихо.

— Разве для меня что-то изменилось?

И она сделала такое движение, словно хотела или наслать на них полчища смертоносных насекомых или вцепиться скрюченными пальцами в горло Ватэсу.

— Просто выслушай меня. Ты ни разу не дала мне возможности сказать. Другого шанса у меня не будет.

— Вы все предали меня. А ты, ты продолжал прикидываться, даже когда знал, что его уже убили.

От боли в её глазах Феликсу стало не по себе. Она повернулась к Дэну, провела рукой по его щеке. С нежностью. Зная, что это не тот, кто ей нужен, и словно прощаясь. Глаза её наполнились глазами, когда она повернулась. Она глубоко вздохнула, собираясь, что-то сделать. Может быть просто уйти, исчезнуть.

— Его убили вместе с Иом, — успел вставить Ватэс, и она задержала дыхание и замерла, осознавая услышанное. — Ещё в том бою.

Она выдохнула медленно-медленно, и слёзы, замершие в её глазах, так и не потекли.

— Ты так горевала по своей подруге. Я боялся, что это разобьёт тебе сердце, если ты не сможешь выполнить её последнее желание. И уже тогда это был не Ратвис. Это был я. Всегда я.

Она открывала и закрывала рот, как выброшенная на берег рыба.

— У меня нет лица, я всегда такой, каким меня хотят видеть. Ты хотела видеть Ратвиса, и я был им.

Феликс сначала увидел, как меняется выражение её лица, а потом только повернулся, чтобы взглянуть на Ватэса. Твою мать! Они и, правда, теперь были с Дэном на одно лицо. Только волосы разной длины и доспехи бога были сейчас какого-то совсем старого образца, без накладок Ричарда, явно необлегчённые и без титанового усиления.

— Ты?! Возле костра ты?

— И в церкви я. И на лошади. И на ступенях храма тоже я.

— Но эта девушка. Уна…

— Девушка, которая убила его? — подала голос Виктория.

— Его убила Уна?! — неподдельный ужас на её лице.

— И это в меня она втыкала свой пропитанный ядом мортана нож. Если бы не эта настойка, что мы пили накануне, она убила бы меня.

А вот здесь Феликс ему уже не поверил. Чтобы так подставляться, не зная наверняка чем это может закончиться. Это вряд ли.

Но девушка сделала шаг ему навстречу.

— Прости меня, Таэл! Прости, что не нашёл в себе мужества признаться сразу. Я люблю тебя, Таэл! Я любил тебя ещё, когда ты была маленькой девочкой. Любил, когда ты выросла. Люблю до сих пор. Прости меня, за то, что тебе пришлось через это пройти. Из-за меня.

— Я, я не знаю, — смешалась она, но строго остановила его рукой, когда он попытался подойти к ней. — Мне нужно время.

— У тебя его хоть отбавляй! — Ватэс развёл руками, показывая сколько.

И за её спиной вновь зазвучал недовольный шёпот.

— Я должна выйти замуж за Элэма, — перевела она эти голоса.

— С этим я могу что-нибудь придумать, — сказал Ватэс. — Я создал один неудачный мир. Что мешает мне создать другой? Правда, Дэн? Ради этого ведь стоит постараться?

— По крайней мере, попробовать точно стоит, — уклончиво ответил Дэн и посмотрел на Еву.

И юная богиня сняла с себя кулон, повесила его снова на Дэна и исчезла вместе со всей своей семьёй.

Дэн вернул кулон Эмме и, прижав к себе Еву, облегчённо выдохнул. И Феликс тоже подумал: «Неужели это всё?»

Боги освобождены и все живы. Такого расклада событий он не ожидал никак.

— Я знаю, как вам хочется принять в душ и отдохнуть, — вдруг сказала Вики. — Но я слышу грязные ругательства горбуна на давно забытом языке, и все они адресованы вам. Он готов, и вам не стоит заставлять его ждать.