Петр Ингвин - Зимопись. Книга первая. Как я был девочкой [AT, с илл.]

Пикировка временно прекратилась — снаружи раздалась команда построения. Мы выскочили на поле.

Из кратких перебрасываний словами я узнал, что пока дремал в своей комнате, прибыли два гонца: от царберов, проверивших округу и сообщивших, что уходят, и от отряда, отправленного сразу после обеда и тоже мной благополучно проспанного. Отряд вызывал хозяйку в одну из ближних деревень.

— Охрану школы уменьшить, — скомандовала царисса. — Достаточно войника над воротами и одной ученицы на противоположной стороне, остальным спуститься. Все, кроме дежурных, по коням.

Половинки ворот с деревянным скрипом разъехались, топот копыт и ржание наполнили школу. Я вполне достойно вспорхнул на предоставленного мне жеребца, а Тома никак не могла справиться со своим. Перехватив за пояс, я втянул ее на место.

— Спасибо. Этот конь… пусть будет Мерседесом.

— Если конь ученый, то может обидеться. Возможно, удивлю, но Мерседес — она, конструктор Даймлер назвал машину в честь дочки.

— И там дочки, — вздохнула Тома.

Со стены вслед горестно глядела оставшаяся на страже Зарина.

Деревня, в которую прибыли с цариссой и ее свитой, была той самой, что в первую ночь подверглась нашествию Тайного круга. Я узнавал домишки, в свете дня выглядевшие по-другому, но деревня — именно та, только с признаками жизни: из четко очерченного озерца пили лошади, вокруг лежал брошенный сельхозинструмент, а сам народ как языком слизало. Причина обнаружилась быстро: на площадке в центре деревеньки, то есть на ее, так сказать, главной площади, проходило дознание. Вели его четверо бойников под руководством одного из цариссиных мужей — энергичного здоровяка с кривым мечом на боку. В допрашиваемом едва узнавался победитель мужицкой потасовки, брошенный Кариной через бедро — бойники уже поработали, вытягивая информацию. Видимо, вытянули. Оставшийся после них кусок мяса истекал кровью и «восстановлению не подлежал», живодеры проявили отменные навыки.

— Этот помогал разбойникам, — сообщил царевич, когда его супруга в сопровождении огромного эскорта прибыла на площадь.

Мы выстроились почти полным кругом. В центре уже даже не стонал бедный крестьянин.

— Что сказал? — осведомилась Дарья.

— Все сказал. Не хотел, пришлось припугнуть жизнью домочадцев.

Лоб цариссы пошел недовольными складками.

— Где преступники сейчас?

— Ушли вчера. Зачем приходили — неясно.

— Не знает или не хочет говорить?

— Сказал бы. — Царевич вздохнул. — Даже не предполагает. Говорит, они странные были, добыча не интересовала.

— Флаг — их работа?

— Да. Что этот флаг означал, он не знает.

— Допускаешь, у них есть сообщники в школе?

— Исключать нельзя.

Среди учениц пополз возмущенно-опасливый неприятный шепоток.

Чтобы удержать на месте содержимое желудка, я упорно смотрел в сторону. Старавшиеся отрешиться мозги нашли зацепку для нового удивления. Слово флаг. Не стяг, не хоругвь, прапор, знамя или что-то в этом роде, а вновь современное мне понятие. Очередная перемешивающая миры непонятка.

Деревня вокруг словно вымерла. Ни звука, ни тявка, ни мычания. А-а, у них же нет скота кроме лошадей. То есть, я не видел. Люди безмолвно глазели из тьмы узких проемов в ожидании конца визита хозяйки и ее страшной челяди. Даже дети не шумели. Как нужно воспитать детей, чтобы они поняли состояние родителей и смысл происходящего? Сколько и чего должны насмотреться в свои годы?

— Количество разбойников?

— Здесь видели трех, но их явно больше. Кудеяровские, с гнуками. База в лесах Евпраксии.

Йес! — возликовала душа. День прожит не зря, теперь знаем, где искать Малика. Я переглянулся с Томой. Она тоже повеселела.

— Что еще? — продолжала опрос царисса.

— Все, — растерянно развел огромными руками царевич. — Сведения кончились, дальше очевидец только кричал, пока не скопытился.

Дарья обратилась к нам:

— Понимаете, зачем взяла вас с собой?

— Учиться править, — высказала ее дочка, Варвара.

— Именно. Какие выводы делаем из услышанного?

Повисла тишина. Первой, как всегда, сориентировалась Аглая:

— У разбойников имелась цель, и они ее достигли, потому что ушли. Это не добыча. Не прием новых членов. Возможно, некий предмет, представлявший для них большую ценность.

Конь под ней всхрапнул и, как многие из наших лошадей, пытался попятиться от крови перед носом и налетевших мух.

Дарья сдержанно кивнула:

— Еще?

— Возможно, они ничего не достигли, — предположила Варвара, заметив, что мама ждет от нее умной мысли.