Майкл Фридман - Республика

?Мне проследить за вашей транспортацией??

Капитан бросил взгляд на могилу друга.

?Дайте мне еще несколько минут,? сказал он.

?Да, сэр,? пришел ответ.

?Кирк закончил.?

Отказавшись признать чувство усталости, он шагнул к валуну, закрывшему могилу Гэри и присел рядом. Потом, в уединении своего разума, он повторил информацию, которой поделился со Споком:, заставляя себя поверить в это, принять это.

Гэри Митчелл мертв.

Спок, который занимал капитанское кресло с момента своего возвращения на ? Энтерпрайз? – то есть чуть больше часа – разглядывал лица офицеров, присутствующих на мостике. Пайпер – седоволосый начальник медслужбы. Скот – талантливый инженер. Олден – исполняющий обязанности рулевого. Дезаго – офицер связист. И конечно же вездесущая Йомен Смит.

Они все слышали краткое сообщение капитана Кирка. Все они знали, что коммандер Митчелл и доктор Динер погибли на Дельте Веги, на бесплодной планете, на орбите которой последние часы находился Энтерпрайз .

И это знание, казалось, вызывало у них смешанные чувства. Несомненно чувство сожаления: ведь Митчелл и Динер были их товарищами. Но так же и чувства благодарности и облегчения, потому что Митчелл начал изменяться в нечто такое, что они едва ли могли понять.

А что вызвало это сообщение у вулканца, который всю свою жизнь отрицал собственные эмоции, и приучил себя к тяжелым спартанским дисциплинам великого Сурака? Что он почувствовал узнав о смерти своих коллег? Разумеется он вообще ничего не почувствовал. Ведь эмоции не служили практической цели. Они разбивались о блоки, как часто подчеркивал отец Спока.

Если ты желаешь избрать истину , говорил ему Сарек, найди самый ровный, самый прямой путь. Он не будет загроможден любовью и ненавистью, он свободен от зависти, страха и обид.

Путь логики.

Но только теперь вулканец впервые пожалел, что не может нарушить эту традицию. Он сожалел, что не может почувствовать то, что чувствовали другие. Не из природного любопытства или научного интереса, а потому что он был первым офицером на этом корабле, и поклялся помогать своему капитану любыми способами.

Именно это он делал раньше, когда порекомендовал Кирку в самых убедительных возможных выражениях отправиться на Дельту Веги и оставить там своего друга. Именно это он делал, когда приказал транспортировать на станцию по переработке лития фазерную винтовку незадолго до побега Митчелла.

И именно это он хотел бы сделать теперь. Проще говоря, он хотел быть полезным своему командиру. Но впервые в своей жизни он задался вопросом, а подходит ли он для этой задачи. Спок порывисто встал и посмотрел на Олдена.

?Лейтенант,? сказал он. ?Мостик ваш.?

?Есть, сэр,? последовал ответ Олдена.

Потом первый офицер повернулся к старшему медику.

?Доктор Пайпер, вы за мной.?

Пайпер, широкоплечий мужчина с возрастными пятнами на руках, ничего не сказал в ответ. Он только кивнул, явно весьма озабоченный физическим состоянием капитана. Спок и его коллега вместе вошли в турболифт и направились к комнате транспортации.

Когда Кирк материализовался на платформе транспортатора ? Энтерпрайза? , Спок и Пайпер уже его ждали. Доктор содрогнулся при виде своего командира, и капитан не мог осуждать его за это. Кирк знал, что с его порванной рубашкой, кровоточащими губами и руками, одервеневшими от напряжения, он выглядит даже хуже чем чувствует себя. Пайпер встряхнул головой.

?Идемте,? сказал он своим скрипучим голосом. ?Я забираю вас в лазарет.?

В прошлом капитан старался избегать этого места. Но на этот раз спорить не стал. У него просто не осталось на это сил; схватка с Гэри отняла последние.

?Как скажете,? сказал он доктору глухим голосом, в котором все еще звучал отголосок того ужаса, что он видел и сделал.

Когда Кирк спускался с платформы, его взгляд встретился со взглядом Спока. Если вулканец и был обеспокоен состоянием капитана, этого он не показал. Даже казалось, что Спок изучает человека так, словно Кирк был какой-то новой формой жизни, которую он обнаружил под микроскопом.

Капитана это не удивило. Хотя Спок и не показывал собственных чувств, вулканец часто выказывал острый интерес к эмоциям других видов. А сейчас эмоции капитана были похожи на рану: кровоточащую и болезненную.

Часть его возмущалась этим исследованием. В другое время он возможно что-нибудь сказал бы об этом. Но не на этот раз. Вместо этого он протянул Споку фазерную винтовку. Оружие было выщерблено и исцарапано в нескольких местах, и было покрыто толстым слоем пыли, но капитан больше ничего не должен этой чертовой штуке.