Вонда Макинтайр - В Поисках Спока

– Саавик… – Дэвид крепко сжал ладони женщины.

– Возможно, мне недоступно чувство любви в его человеческом понимании, но раз у тебя нет точных определений на этот счет, то я вольна называть мое чувство к тебе как угодно.

Саавик с нежностью заглянула Дэвиду в глаза и прижалась к его груди, сразу почувствовав крепкие и страстные объятия. Поддавшись нахлынувшим чувствам, она поцеловала юношу. Дэвид покраснел от смущения и влечения к этой, такой дорогой ему, женщине.

– Мы должны идти. Не оставаться же нам здесь, – тихо заметила Саавик и подошла к мальчику.

Внезапно ее внимание привлек странный звук.

– Дэвид, посмотри-ка вон туда, – Саавик указала в сторону подножия горы.

Там, далеко внизу, все было покрыто неизвестно откуда взявшимся льдом, который медленно приближался к горе. Упираясь в большие крепкие валуны, он крошился и трещал, издавая ужасные звуки. Постепенно все пустынное пространство внизу оказалось скованным многометровым панцирем льда.

Скотт, к своему неудовольствию, материализовался почти в полной темноте. Привыкнув к мраку, он различил недалеко от себя мужскую фигуру.

– Чехов? – удивился Скотти.

– Добро пожаловать домой, мистер Скотт, – поприветствовал Павел. – Или, как говорят у нас в России, здравствуйте, товарищ.

– Хватит вашей русской тарабарщины, Павел, – улыбнулся Скотт. – Как вы попали на борт?

– Ну… Я нашел способ… – таинственно прошептал Чехов.

– Что за способ? – не отставал Скотти.

– Да тут у одного рабочего оказался хороший характер. Славный малый – за символическую плату закрыл глаза на мое появление. А я не зевал…

– Ладно, – Скотт остался доволен ответом. – Попробуем вдохнуть жизнь в нашу старую посудину.

В темноте он с трудом различал пульт управления транспортного отсека «Энтерпрайза», за которым орудовал Чехов.

– Как ваше настроение перед путешествием, Скотти?

– Нормально, Павел, – ответил Скотт. – Давайте приступать.

Ниота Ухура была назначена на станцию всего четыре дня назад, но уже вошла в курс дела. Проверяющие сразу заметили, что заботливая женская рука коснулась даже внутреннего убранства станции.

В десять часов вечера Ухура доложила старшему дежурному:

– Роджер, на связи станция «Старый город». У нас все в порядке.

После доклада она проверила пульт управления одним из наземных транспортаторов, который был не на самом лучшем счету во флоте. Предстоящая ночь обещала быть тихой и спокойной – график не предусматривал никаких отправлений и приемов. Внезапно Ухура почувствовала на себе пристальный взгляд молодого лейтенанта Гейзенберга, который развалился в кресле, по-хозяйски закинув ноги на стол.

– Вы удивляете меня, полковник, – прервал тишину лейтенант.

– Что вы имеете в виду?

– У вас за плечами двадцать два года службы, вы уже ветеран. Почему вы попросились на самую худшую станцию в городе? Ведь это же настоящее захолустье.

– Ну что вы, лейтенант. Здесь так тихо и спокойно, именно о такой службе я давно и мечтала.

– Если вы мечтаете о покое, значит, ваша карьера клонится к закату.

Ухура приподняла бровь, но ничего не ответила на столь безапелляционное и довольно опрометчивое высказывание лейтенанта.

– А я, – откровенничал Гейзенберг, – только и жду какого-нибудь вызова от судьбы, какого-нибудь приключения, настоящего дела.

– Вы же знаете, о чем говорят вокруг. Будьте осторожны, а то действительно влипните в какое-нибудь серьезное дело, – предупредила Ухура.

– Да ведь именно этого я и хочу!

Ухура молча взглянула на часы и вздохнула: назойливого лейтенанта не удалось выпроводить домой и теперь, видимо, придется провести с ним все ночное дежурство.

Неожиданно открылась входная дверь, и в помещение ввалились адмирал Кирк, доктор Маккой и полковник Зулу. Не проронив ни слова, вся троица направилась прямо к транспортной платформе. При появлении нежданных гостей Гейзенберг опустил ноги и подобострастно выпрямился в кресле.

Ухура обратила внимание на упрямое выражение лица Кирка: видимо, адмирал принял какое-то твердое решение и собирается во что бы то ни стало его выполнить. Маккой выглядел очень изможденным.

Из троих вошедших лишь Зулу сразу же заметил Ухуру и подарил ей свою лучезарную белозубую улыбку.

– Джентльмены, – с сарказмом в голосе обратилась Ниота, – между прочим, добрый вечер.

– Добрый вечер, полковник, – озабоченно бросил Кирк. – Все готово?