Александр Борянский - Три стороны моря

Ба-Кхенну-ф уже знал, почему брата называли Осирисом, он помнил погребение отца. Как скоро… Не думал он, что так скоро придется вновь услышать заклинания восхождения к свету. Умерший отождествляется с Осирисом, это тайна, жрецы скрывают ее, каждый умерший имеет шанс стать Осирисом, значит каждый живой — уже потенциальный Осирис. Что же тогда бог? Сетх убил его, Изида оплакала, Гор за него отомстил. А сам он воскрес и стал им.

Жрец посмотрел на Ба, опять опустил взор, точно так же сложил ладони и проговорил монотонно, торжественно:

— Так пусть же будет приготовлена для меня дорога, по которой я спокойно войду в прекрасную страну Аментет; и пусть она приведет меня к Озеру Гора; и пусть будет приготовлена для меня дорога, по которой я смогу войти и поклониться Осирису, властелину Жизни. [31] Подлинный текст Египетской Книги Мертвых.

— Ты исполнил долг перед братом, — сказала мать.

Она искренне радовалась за сына. Она понимала, что столь богатого и исчерпывающего превращения в мумию ни ей, ни Ба не достанется, такой безусловной гарантии сохранения сердца, прохождения Семи Врат, Десяти Пилонов и попадания в свиту бога.

Сетх убил, Изида оплакала, Гор отомстил. А сам Осирис воскрес и стал богом. Это надо будет обдумать. Вдали от жрецов и погребальных церемоний, по-своему.

Когда после долгого пребывания в темном храме они вышли к солнцу, глаза заболели от света. Мать повторила, опираясь на его руку, мечтательно и с гордостью:

— Ты исполнил долг перед братом!

— Ты должен его найти, если ты чати!

Рамзес атаковал взглядом, но в меру, чтобы чати не пал тут же бездыханным от разрыва сердца. Трупы у ног веселили в сражениях, но не дома.

— Прошло достаточно времени. Трижды достаточно. Пиай больше успел на южной границе, чем ты в центре страны.

Пиай был архитектором и долго, трудно высекал четыре огромные статуи Рамзеса из нависающей над рекой скалы.

— Я слежу, я слежу, о Великий Дом! Но во всей дельте не было ни одного погребения безголового тела.

— На свете есть не только дельта.

— О да, великий правитель Верхнего и Нижнего…

— Замолчи! — Рамзес повел бровью, и чати стало совсем плохо. — Ты должен его найти. Ты должен его найти быстро. Если ты чати. Если ты еще хочешь быть чати, жизнь-здоровье-сила!

Река Хапи успела снова разлиться, вынесла ил на поля и удобрила почву; звезда Сотис [32] Сотис — греческое название Сириус. спряталась и вернулась, а вор до сих пор так и не был пойман. Вор, наверное, дрожал от страха в каком-то из городов дельты, или скрывался в белых стенах старой столицы Хет-Ка-Птаха, или валялся в совсем уж гнусном и оттого забытом притоне. Чати раскинул сеть, чати лез из кожи, но сеть была пуста, и объявленная награда за голову преступника и награда поменьше хотя бы за имя, похоже, останутся в сокровищнице до конца времен.

За год многое переменилось. Золота почти не осталось. Ба-Кхенну-ф оплатил третью в своей жизни погребальную церемонию. Теперь он был совершенно один. Отец, брат, мать… Но с братом он разговаривал в трудные часы. И порой ему казалось, что это Ба-Кхенну-ф умер, а Аб-Кхенну-ф жив.

В отличие от матери Ба не считал, что исполнил долг перед братом. Впрочем, пусть они там разбираются в блаженных полях Налу. Его дело — совершить, как он понял.

От разлива до разлива Ба-Кхенну-ф экономно расходовал золото, изучая надписи в храмах, беседуя со жрецами Тота, Хнума — богов, не избалованных подношениями, читая свитки, связывая обрывки легенд. Он теперь знал, что Абту — не Нубия, что Нубия за Элефантиной; он знал, что те четырнадцать дверей ведут не куда-нибудь, а к самому Джосеру, [33] Джосер — фараон III династии, строитель первой в истории пирамиды (около 2640 г. до н. э.). который выстроил себе лестницу в небо; он знал, что сфинкс не имеет отношения к Хуфу; он высчитывал расстояния и гораздо лучше представлял полоску жизни вдоль Хапи посреди двух пустынь.

Вот только золото кончалось…

Его долг перед братом имел название. Долг имел предполагаемую цену. И высоту.

Но Ба-Кхенну-ф не мог жить, не освободившись от этого долга. Он потерял беспечность и страсть. Все будет. Надо лишь рассчитаться.

Пирамида Хуфу.

Предположительно — жизнь.

Высота триста тридцать два локтя. Или треть схена, [34] Схен — древнеегипетская мера длины, 445 м 20 см. если вытянуть схен вверх.

Люди склонны потворствовать друг другу и утешать сами себя. Жрецы уверяют своими заклинаниями: да, ты пройдешь по уродливой спине Апепа, ты не потеряешь дар речи в загробном царстве, ты воссядешь среди богов — а как же иначе, раз мы читаем над тобой слова, которым столетия, и от самого Джосера люди ими утешали себе подобных.