Джордж Мартин - Игра престолов

Сир Джорах Мормонт отвел ее в сторону, когда солнце подползало к зениту.

— Принцесса… — начал он.

— Почему ты так зовешь меня? — бросила вызов Дени. — Мой брат Визерис был твоим королем, разве не так?

— Да, миледи.

— Визерис мертв, я его наследница, последняя от крови дома Таргариенов. Все, что принадлежало ему, теперь принадлежит мне.

— Да… моя королева, — проговорил сир Джорах, опускаясь на колено. — Меч мой, который прежде принадлежал ему, теперь ваш, Дейенерис. И сердце тоже, хотя оно никогда не принадлежало вашему брату. Я только рыцарь и, кроме своего изгнания, ничего не могу предложить вам, но молю, выслушайте. Пусть кхал Дрого уйдет. Вы не останетесь одна, я обещаю вам, никто не отвезет вас в Вейес Дотрак, если только вы не захотите этого. Вам незачем присоединяться к дош кхалину. Поедемте на восток вместе со мной. В Йи Ти, Каварт, к Яшмовому морю, Асшаю, что у Теней. Мы увидим невиданные чудеса и выпьем вина, которое боги предназначили для нас. Прошу, кхалиси. Я знаю, что вы задумали. Не надо, не надо этого делать!

— Я должна, — сказала ему Дени. Она прикоснулась к его лицу с тоской и печалью. — Вы не понимаете!

— Я понимаю, что вы любили его, — сказал сир Джорах голосом, полным отчаяния. — Некогда и я любил свою жену, но я не умер вместе с ней. Вы моя королева, мой меч в ваших руках, только не просите меня смотреть, когда вы взойдете на костер Дрого. Я не смогу увидеть вашу смерть!

— Неужели вы боитесь этого? — Дени легко прикоснулась губами к его широкому лбу. — Я не дитя, чтобы совершать подобные глупости, милый сир.

— Значит, вы не хотите умереть вместе с ним? Вы клянетесь в этом, моя королева?

— Клянусь, — проговорила она на общем языке Семи Королевств, по праву принадлежащих ей.

Третий уровень помоста сплели из ветвей толщиной в палец, его засыпали сухой листвой и хворостом. Их выстилали с севера на юг — от льда к огню, — а потом покрыли мягкими подушками и ночными шелками. Солнце уже начало клониться к западу, когда они покончили с делом. Дени созвала дотракийцев. Их осталось менее сотни. Со столькими же начинал Эйегон, подумала она. Впрочем, не важно.

— Вы будете моим кхаласаром, — сказала она. — Я вижу лица рабов. Я освобождаю вас! Снимите ошейники; кто хочет, может уйти; не бойтесь, никто не причинит вам вреда. Ну а те, кто останется, будут братьями и сестрами, мужьями и женами.

Черные глаза смотрели на нее внимательно, настороженные и бесстрастные.

— Я вижу детей, женщин, морщинистые лица стариков. Вчера я была девчонкой. Сегодня… я стала женщиной. Завтра я буду старухой. Каждому из вас я говорю: отдайте мне свое сердце и руки, и для них всегда найдется дело.

Она обернулась к трем молодым воинам своего кхаса.

— Чхого, тебе даю я кнут с серебряной рукоятью, который был моим свадебным даром, именую тебя ко и прошу: дай мне клятву, чтобы жить и умереть, как кровь от моей крови, странствуя рядом со мной, чтобы сохранять меня от беды.

Чхого взял кнут из ее рук, но на лице его было написано смятение.

— Кхалиси, — сказал он неуверенно, — это не дело. Мне стыдно быть кровным женщине.

— Агго, — проговорила Дени, не обращая внимания на слова Чхого. «Если я обернусь назад, я погибну». — Тебе я даю лук из драконьей кости, который был моим свадебным даром. — Блестящее чернотой древко с двойным изгибом было выше ее ростом. — Я именую тебя ко и прошу твоей клятвы жить и умереть, как кровь от моей крови, странствуя рядом со мной, чтобы охранить меня от беды.

Агго принял лук с опущенными глазами:

— Я не могу произнести эти слова, лишь муж может возглавить кхаласар и назвать меня ко!

— Ракхаро, — проговорила Дени, отворачиваясь, словно не слышав отказа. — Ты примешь великий аракх, который был моим свадебным даром, с рукоятью и клинком, украшенным золотом. И тебя я тоже именую ко и прошу, чтобы ты жил и умер, как кровь моей крови, странствуя рядом со мной, чтобы сохранить меня от беды.

— Ты кхалиси, — проговорил Ракхаро, принимая аракх. — Я доеду с тобой до Вейес Дотрак у подножия Матери гор и сохраню тебя от беды, пока ты не займешь свое место среди старух дош кхалина, — большего я не могу обещать.

Она кивнула — спокойно, словно бы не слыхала его ответа, и повернулась к последнему из ее защитников.

— Сир Джорах Мормонт, — сказала она, — первый из моих рыцарей. У меня нет для тебя свадебного дара, но клянусь, что настанет день, и ты получишь из моих рук такой длинный меч, которого еще не видел мир. Выплавленный драконом, выкованный из валирийской стали. И я прошу твоей клятвы.