Ник Перумов - Рождение мага

Мой Император!

Третьего дня дозорными пешего патруля был замечен мощный выброс белого тумана из щели Разлома. Из-за сильного ветра значительная часть магической эссенции преодолела заграждения и попала на землю Вашей Империи. Однако при этом не произошло, как мы уже привыкли, оживления камней или дерева, на которое попадала субстанция. Она приняла облик белой тени, ростом и прочими размерами не отличающейся от средних людских. Попытка патруля атаковать создание привела к гибели трёх легионеров, одному удалось скрыться благодаря тому, что белая тень занялась потрошением трупов. Доношу, что по тревоге была поднята манипула Первого легиона, а с ней – три десятка приданных Вашим указом арбалетчиков. Предпринятое преследование закончилось окружением существа. В завязавшейся схватке тварь выкрикивала человеческим языком нечто наподобие пророчеств о том, что «две утробы соединены – зверь теперь родится» и «по пуповине белой – вниз, вниз, наперекор запрету!». Список запомненных легионерами «пророчеств» прилагается. При атаке создание прорвало строй когорты и скрылось в сторону Шаверского леса, Стрелы не причинили видимого вреда. Потери в когорте – шестеро убитых, восемь раненых, Считаю, что необходимо срочное вмешательство магии…»

– Прочти. – Император сунул Агате пергамент. – Вот ещё на нашу голову… белое чудище, выкрикивающее какие-то пророчества! Нет, Империя положительно сходит с ума. Не удивлюсь, если Клавдия придётся сместить.

– Не придётся, – едва шевельнулись губы Дану. – Он писал правду, мой Император. В мир… в наш мир вырвалось ещё одно порождение Разлома.

Это было неприятно, но в целом – не так уж страшно. Такое случалось и раньше, несмотря на всю бдительность стражи. Уследить за каждой каплей не смог бы и стоокий небесный бог древних, еще не слыхавших о Спасителе.

– Что ж, бывает, Сеамни… – начал было Император, однако тотчас же сам осёкся. Девушка стояла бледной, наполовину прикрыв лицо руками – словно получив известие о смерти кого-то из близких.

Повелитель Мельина глубоко вздохнул и уже пристальнее взглянул на свою подругу. Последний месяц Агату словно подменили. Погас огонь в глазах, она двигалась и говорила точно в полусне. Её уже ничто не занимало. Даже известия от обосновавшихся в Друнгском лесу её сородичах. Какое-то время она еще отвечала на ночные (а порой и дневные) ласки Императора – теперь прекратилось и это.

– Тайде, что с тобой?

Он много раз задавал ей этот вопрос, Агата обычно молчала, качая головой, а в уголках глаз показывались слезы. Однако Император не отступал. Он повторял это раз за разом, с неизменным терпением, какое едва ли можно было ожидать от человека, развязавшего кровавую и почти что самоубийственную войну с магами, «чтобы только отомстить за какого-то щенка!», как выразилась однажды Сежес – уже после заключения мира.

– Мой Император… нам нельзя оставаться вместе. Правитель Мельина оторопел. Он привык к беспрекословному подчинению, но еще больше привык к своей Тайде, следовавшей за ним неизменнее, чем даже тень; наверное, это было уже выше обычной людской любви – постоянная, абсолютная потребность видеть её, говорить с ней, обнимать, чувствовать рядом ежеминутно, ежесекундно, днем и ночью; рассказывать ей и слушать ее, единственную, кто мог понять.

– Почему, Тайде? Я обидел тебя? Стал невнимателен? Но ты должна меня простить – столько дел, надо поднимать Империю, не дать вспыхнуть новой войне, следить за Разломом… – Император не имел никакого опыта общения с женщинами, и неудивительно его воистину смешное предположение, что подруга – неважно, какой расы! – примет в качестве оправданий за небрежение какие-то там государственные дела!

Его остановил слабый взмах тонкой кисти.

– О чём ты… любимый. Я понимаю, что тебе предстоит сделать. Я молю Силу Лесов, если только она согласна прислушаться ко мне, ниспослать тебе удачи. Но… Разлом… твари, из него приходящие… это кара, и в том числе – мне.

– Что ты вбила себе в голову? – воскликнул Император. – Разлом появился потому, что…

– Потому что те, кто рвался сюда, знали – мы сами хотим погибнуть, – очень серьёзно возразила Агата. – И шли на запах смерти, как псы за зверем. Это была наша смерть, Император, смерть, которая чисто случайно промчалась мимо – но даже беглое касание ее гибельно, Мы все равно умрём, только не быстро, а медленно и мучительно, и кто знает, сколько ещё миров мы потянем за собой…