Аарон Дембски-Боуден - Кровь Кадии

Противники — неорганизованная банда из остатков сил планетарной обороны — ворвались на хоры одновременно с людьми Даррика. Подобные помещения для певчих имелись наверху каждой из четырех башен монастыря. Башни были стратегически важны и как возможное убежище для уцелевших янусийцев, и как единственно доступные посадочные площадки на тот случай, если какое-то подразделение задержится в монастыре дольше, чем того требовали обстоятельства.

— Вы же знаете, как хорошо я управляюсь с тяжелым болтером. — Даррик обращался к своим невольным слушателям, и солдаты его отделения обменялись мрачными усмешками. Речь лейтенанта время от времени прерывалась треском стрельбы и свистом разлетавшихся каменных осколков. — И мне это нравится. Это прекрасный способ истреблять проклятых еретиков, а мы болтаемся тут без любимого оружия, чтобы не испортить архитектуру.

Томарин, один из солдат отделения, широко усмехнулся.

— Просто безобразие, что нас лишили такого удовольствия, сэр.

— Верно. Совершенно верно. А теперь пора закончить дни этих мерзавцев.

Винтовка Даррика продолжала равномерно вздрагивать в его руках, и каждый выстрел попадал в цель. Невозможно промахнуться, если тренировался в стрельбе с шести лет. Младший лейтенант уже тридцать лет пользовался этой винтовкой. Несмотря на то что младшие офицеры, едва достигнув повышения, обычно получали более современное оружие, Даррик предпочитал то, которое отлично изучил. Единственным запретным удовольствием для него был неистощимый запас гранат, но они остались на складе на базе полка. Вместе с тяжелыми болтерами и прочим серьезным оружием. Было трудно оправдать использование гранат в монастыре, когда в протоколе Отвоевания Катура ясно говорилось, что «архитектура святыни не должна пострадать от безрассудного воздействия».

Лишенный любимых игрушек, Даррик, оскалившись, расстреливал не защищенных броней солдат СПО. Но, когда рядом с пробитой головой упал гвардеец, Даррик был вынужден признать, что хорошие стрелки имеются и среди этих тронутых варпом мерзавцев. Он высунулся из укрытия и сделал еще три выстрела, убив двух солдат СПО, а третьего ранив в живот. Раненый умер не сразу, некоторое время он еще катался по мраморному полу, окрашивая кровью свой голубой мундир.

«Засчитано как смертельный выстрел», — решил Даррик, снова перезаряжая оружие.

Он постучал пальцем по бусине вокс-гарнитуры в ухе. Шансов докричаться до вокс-офицера Теллика, зажатого врагами в противоположном конце зала, было не больше, чем у крысы выбраться из Великого Ока. Лазерные лучи пересекали все помещение смертоносными штрихами.

Радиус действия портативного приемника был, мягко говоря, не слишком большим, тем более что каменные стены дьявольски искажали сигнал, но Даррик все-таки решил попытать счастья.

— «Альянс» вызывает «Охотника».

Никакого ответа. Нет даже треска помех. Великолепно. Просто замечательно.

Удача покинула Даррика, и его терпение лопнуло. Быстро поцеловав висевшую на груди фигурку аквилы, лейтенант пригнулся и выскочил из своего убежища. Лазерные лучи метались так близко, что едва не опаляли кожу, но то ли Император решил его благословить именно в этот момент, то ли тронутый Хаосом стрелок был занят другим объектом. Неизвестно, что ему помогло, но Даррик прыгнул под ненадежную защиту ряда скамей, снова поцеловал подвеску и открыл огонь очередями.

Величественный зал для песнопений с его сводчатым потолком и рядами скамей теперь заполнили звуки, далекие от литаний и гимнов Империуму. Непрерывный треск лазганов изредка прерывал тяжелый яростный грохот крупнокалиберных болтеров. Разрывные снаряды выбивали в мраморных стенах огромные воронки и разбрасывали тучи каменных осколков, ливнем осыпающих кадийцев в их импровизированном укрытии.

— Почему же они осмеливаются разносить в клочья это место? — простонал гвардеец, разделивший с лейтенантом жалкое убежище.

— А потому… — Даррик изобразил глубокую задумчивость, — что так интереснее.

Едва договорив, он поднялся во весь рост и продолжил стрельбу.

Последний в обойме заряд он послал прямо в рот вопящему сержанту в форме СПО, а затем снова спрятался за скамьями. С безмолвной молитвой Императору он прижал к уху бусину вокс-гарнитуры и произнес слова, повторение которых уже вызывало тошноту:

— «Альянс» вызывает «Охотника».

— «Охотник» на связи, — откликнулся Тейд. — Сигнал принят.