Питер Фехервари - Каста Огня

— Шевелитесь, жалкие псы! — гаркнул Худ. Импульсный заряд врезался в ногу лейтенанта, другой пробил ему плечо. Развернутый силой удара, он удержал равновесие и похромал дальше, пуская дымок из ран.

Мгновение спустя люди обрушились на чужаков, словно падающий молот. Один из рыцарей налетел на БСК и вместе с ним рухнул на палубу, а второй рванулся в дым, наугад рубя циркулярками. Передовые воины огня попытались отступить, но наткнулись на товарищей, спешивших укрепить их ряды. Тут же тау захлестнула разъяренная человеческая волна, и о слаженных действиях пришлось забыть.

— Вырвите их фраганые синие сердца! — Привитера с размаху ткнула стволом дробовика в лицевую пластину ксеноса и выстрелила.

Катлер выбрался из свалки; его мысли вязли в небольшой личной Трясине. Резаные раны на груди полковника открылись и обильно кровоточили.

«Соберись с силами, Белая Ворона, — настойчиво произнесла Скъёлдис. — Мы должны закончить начатое. Нельзя позволить Айверсону сбежать».

— До меня так… и не дошло, — пробормотал Энсор, пытаясь не потерять сознание. — Чем он так важен? Кто он такой?

— Комиссар Хольт Айверсон, — сказал Небесный Маршал. — Я так понимаю, вы пришли в свой Громовой край.

Мой Громовой край?

— Вижу, вы знакомы с арканскими легендами? — спросил Айверсон, держа пистолет направленным на двух мужчин в ярко освещенной комнате. Один из них был чужаком, воином огня в легкой броне и с непокрытой головой, другой — человеком в скромном сером мундире.

— А вы действительно думаете, что Громовой край — просто легенда? — как будто с удивлением спросил последний. — Мне казалось, что уж вы-то, Хольт Айверсон, должны искренне верить в его существование. Разве вы не гнались за своим предназначением, словно гончая, взявшая след?

Человек улыбнулся, вроде бы искренне.

— Отвечая на ваш вопрос: да, я постарался изучить всё, что относится к арканской культуре.

— Потому что мы — заноза у вас в заднице?

— Потому что арканцы — весьма интересные люди, — говоривший нахмурил брови. — А вы, Айверсон, самый интересный из них.

— Откуда вы знаете мое имя?

— О, мне известно не только это. Но признаюсь, что вы не попадались мне на глаза до истории с Ломакс и её миссией. Затем вы, конечно, пропали с радаров, но ваше личное дело оказалось весьма интересным чтивом, — человек гостеприимно развел руки. — Кстати, что скажете о моем центре управления?

— Внушает, — признал Хольт.

Круглое помещение было не особенно большим, но просто кишело потоками данных. Ряды мониторов и голоэкранов усеивали стены, от пола до высокого конического потолка. Вид-съемка в реальном времени, топографические и тактические карты, психологические оценки, отчеты о запасах техники и боеприпасов… от таких объемов информации у комиссара закружилась голова. Над возвышением в центре комнаты медленно вращалась большая фотореалистичная голограмма Федры; здесь и там на изображении виднелись ярко окрашенные значки, символы баз и подразделений. Иконки двигались, сопровождаемые постоянно обновляемой статистикой.

— Мое окно в мир внизу, — заявил человек в сером, медленно подходя к Хольту. — Всё на ксенотехнологиях, естественно. Большую часть информации мы получаем с дронов, причем распознать их зачастую совершенно невозможно. Научные достижения тау позволяют создавать разнообразные модели шпионских устройств, даже такие, что меньше человеческого глаза.

Говоривший снова улыбнулся.

— Однажды мы и в самом деле заменили человеческий глаз дроном, причем его хозяин ничего не заподозрил.

Хольт встревоженно коснулся своего оптического импланта, но собеседник покачал головой.

— Не беспокойтесь, Айверсон, ваша аугметика чиста.

— Вы — Небесный Маршал Зебастейн Кирхер? — произнес комиссар, собравшись с мыслями. Он уже знал ответ, но всё равно должен был озвучить вопрос. Этого требовал протокол, да и сама ситуация.

— Да, — Кирхер остановился в паре метров от арканца и выпрямился. — Как я понимаю, вы здесь, чтобы осуществить Правосудие Императора?

Хольт внимательно изучил человека, которого пришел убить. До этого комиссар представлял заклятого врага во множестве оттенков морального разложения: например, коварным, сладкоречивым деспотом, опустившейся жертвой собственных пороков, в пышном мундире с безвкусными эполетами и незаслуженными орденами. Или изможденным существом, что прячется в тенях и шепчет мучительные загадки в тайной надежде понести кару за свои грехи. Или, быть может, себялюбцем с высеченным из гранита лицом, непробиваемым солдафоном, который с горящими глазами провозглашает собственное кредо. Галактика кишела тиранами, и их гниль всегда прорастала из давно известных опухолей самовосхваления, самообмана или ненависти к самому себе.