Вячеслав Аникиев: Мера

В дверь постучали.

– Кто? – грозно спросил милиционер.

– Я, – ответили с той стороны.

– Я здесь, а кто там? – уверенно парировал офицер.

– Сержант, – появившаяся голова в щели с испугом протискивалась внутрь кабинета.

– Теперь понятно, вот забирай в камеру пока.

– Почему в камеру? Я же всё объяснил, – возмутился Антон.

– То, что ты объяснил, мне теперь надо до купы сложить и вывод сделать, а тебе лишний раз подумать в спокойной обстановке не повредит, – подмигнув сержанту, закончил милиционер и указал рукой на выход.

Спустившись по лестнице, они подошли к знакомой решетчатой камере с прежними лицами внутри. Сержант открыл калитку и впустил Антона внутрь.

– Сержант, что с нами, мы же договаривались, – вопрошали незнакомцы.

– Я с вами ни о чём не договаривался, забудьте, и тихо мне! – строго ответил он.

Под злобными взглядами сокамерников Антон присел на прежнее место.

– Что, баран, да ты тупишь по ходу, – сжав руками лацканы своего синего пиджака, произнёс один в сторону Антона, – мы из-за тебя тут париться должны.

– Паритесь вы из-за себя, – ответил Антон, сообразив о договорённости сержанта с незнакомцами, – если вам хотелось за мой счёт выехать, то увольте. Я говорил, что разбил стекло – и всё.

– Не твоё дело, на чём нам выезжать, а на тебе мы сейчас так прокатимся, мы что тебе, лохи какие-то?

Незнакомец со шрамом подскочил к Антону и попытался ударить его коленом, но угодил в стену, так как Антон успел увернуться. Второй явно нехотя поднялся и стал подымать первого, видимо, боясь идти в драку, пока первый корчился от боли и громко орал.

На шум в камере прибежал сержант и вытащил Антона в коридор.

– Не знаю что там ещё, но лохи – это точно подмечено, – сказал Антон, выходя из камеры.

– Пойдём, тебя как раз следователь вызывает, – недовольным голосом обратился к Антону сержант и снова повёл его к следователю.

– Ну что мне с тобой делать Титов? Шумишь, утра с тобой не дождёшься. Вот прочитай и распишись. Завтра с копией оплатишь штраф. Всё. Свободен.

Антон быстро выбежал из кабинета, пулей пронёсся по лестнице и выскочил на улицу. Ночная прохлада и замёрзшие друзья встретили его жаркими объятиями.

– А вы что тут делаете? – не подумав, спросил он.

– Трамвай ждём, – хором ответили они.

– Следователь разобрался и отпустил, – с гордостью за стражей порядка тараторил Антон.

– Да, следователь… Скажи спасибо Дану. Он подключил отца, и тот, видимо, всё решил, а то плохи были бы дела. Потерпевшие сначала ни в какую, но потом согласились на возмещение. Так что с тебя причитается.

– Вот это я попал! – сказал Антон.

– Да по полной! Ведет тебя по кривой какой-то, и никак её не выровняет, – добавил Стас.

– Спасибо, я никогда не забуду, – сказал Антон, глядя на друзей.

Город весело светил огнями свободы и улыбался фарами изредка проезжавших машин. Радостно обсуждая происшедшее, друзья направились домой.

Голова раскалывалась, как никогда раньше. Мысли замерли в ступоре: появившись, они не находили продолжения и тут же умирали. На потолке вырисовывались причудливые формы. Антон, лёжа на кровати, сквозь приоткрытые веки смотрел вверх отрешённым взглядом. Стас елозил по комнате, приводя в порядок свой гардероб. Была суббота, время веселья и беззаботности для всех окружающих, но только не для Антона.

– Как ты, борец за справедливость? – обратив внимание на удручённого Антона, спросил Стас.

– Смотря что ты имеешь в виду? Болит всё, – нехотя ответил Антон.

– Что я имею в виду? Антон, ты меня пугаешь, я не могу привыкнуть к твоему новому образу. Ты это специально делаешь, или…

– Или что? Я всё делаю, как обычно.

– Может, тебе со стороны так кажется, но это не так. И я думаю, пора что-то с этим делать, пока хуже не стало. Хотя куда уж хуже.

– И что ты предлагаешь? – спросил Антон без всякого интереса.

– Ну, хотя бы подумать над всем этим.

– Вот и я говорю, над чем?

– Да над тем. Мне кажется, тебя кто-то сглазил.

– Да… И кто же, мыслитель?

– Мне кажется, Жанна.

– Да ты спятил! – Антон вскочил с кровати и сел на стул напротив Стаса, – Со мной что-то происходит, и где-то в подсознании я это чувствую. Но причём здесь Жанна, сыщик ты наш?

– Помнишь, года два назад у вас с Жанной, что-то вырисовывалось?

– Да, было дело, каюсь, но всё закончено.

– Всё закончено – это для тебя. Раз-два и разошёлся, а для слабого пола нужно рубить канаты посильнее. Получается, вскружил голову барышне – и в кусты. Так, брат, не делается. В общем, я не хотел тебе говорить, подумал, что само с собой рассосётся, но одна из моих бывших фей из её окружения несколько месяцев назад говорила о том, что Жорик для неё запасной аэродром, а настоящая цель ты.