Олег Дивов - Новый мир

Я машинально следила за ним. И внезапно поняла, что он ни капельки не лжет. Его жесты, мимика, даже легкий невроз, проявлявшийся в манере прятать лишний мизинец, — они абсолютно соответствуют и интонациям, и словам. Лоренс Хикати был цельным и прямодушным человеком. Невероятно. При такой внешности и таких мозгах его должно было разрывать на части между жалостью к себе и ненавистью к миру.

— Мистер Хикати, вы, похоже, довольны собой.

Он засмеялся — по-детски открыто.

— Мисс Берг, ну что вы! У меня есть зеркало, и я каждый день вижу в нем то же самое, что вы видите сейчас напротив себя. Конечно, было время, когда я очень огорчался. Иногда я плакал. Любовь моей мамы ко мне казалась патологической, жертвенной — ну как можно любить вот такое? — он обеими руками показал на свой живот. — Но я довольно рано получил надежное свидетельство того, что Господь добр. Красивое тело — это талант, как считали древние греки. У меня его нет. Но есть другие таланты! Когда я понял, как щедро одарен, то перестал сердиться на зеркало. У меня есть особый дар, я не стесняюсь его, напротив, стараюсь поделиться им со всем, что вижу. Я, видите ли, умею любить. Я умею и люблю любить. Я люблю постоянно, каждую секунду, у моей любви может быть множество форм, но нет ограничений — она бездонна и бесконечна, во всем мире нет ничего, что могло бы взять ее полностью. И все живое отлично чувствует во мне этот талант. Моя мама как-то сказала, что в Средние века меня непременно сожгли бы на костре, сочтя колдуном. Я рассмеялся: разумеется, нет! Потому что судьи и палачи ответили бы взаимностью на мою любовь и пальцем бы меня не тронули. Секс? Мне не отказывают, и это не хвастовство. Просто я вижу, какой любви недостает человеку — плотской, духовной или же любви разума. Ищет человек любовника, брата или коллегу. И я могу и хочу дать ему то, о чем он мечтает! Таким даром наделил меня Господь. Так и это не все! В придачу к дару он дал мне хорошие мозги, чтобы я умел правильно распоряжаться своим духовным сокровищем. Думаю, я хорош таким, каким родился. Я живу в мире с собой.

— Ваша мама говорила, что вы атеист.

— С ее точки зрения — да. Я всегда отказывался ходить в церковь. Зачем мне церковь, зачем писания, молитвы, ритуалы, когда я каждый день вижу Господа вокруг себя? Я вижу Господа творящего — в каждой частичке этого прекрасного мира. Я вижу Господа справедливого — в том, как недостатки уравновешиваются достоинствами. Я вижу Господа милосердного — в том, что доброты в мире больше, чем ненависти. И это так, иначе наш мир не смог бы развиваться. Мне не нужно все то, чем люди обставляют свою веру. Вот ведь навыдумывают себе разных ритуалов, а их необходимость оправдывают божественной волей. Еще что-то там пытаются познать, объяснить… Да не нужно это! Господь создал наш мир от любви. От любви не к кому-то или чему-то, а просто от любви. Безадресной и безусловной. Не нужно тут ничего объяснять или познавать. Нужно просто любить.

— А как же спасение души? Бессмертие?

Хикати пожал плечами:

— Так это же литературная версия закона сохранения энергии, не более того. А что касается…

— Секты, — перебила я с улыбкой. — Мистер Хикати, за что вас хотят убить?

Слабое место у него все-таки было. Потому что он растерялся, и даже его радужное обаяние на миг пропало.

— Что вам известно о секте такого особенного?

— Да ничего, в том-то и дело, — огорченно признался Хикати. — Мне так и не удалось пролезть в их штаб. Грустно, да, но мои ученики талантливей меня. Но я еще побарахтаюсь!

— Я гляжу, сам факт покушения вас не шокирует.

— Если честно, меня бесконечно шокирует способ. Бедные собачки. А покушения я ждал. Строго говоря, меня предупредили.

— Были угрозы?

— Нет-нет! — Хикати заулыбался. — Предупреждение. Видите ли, эта секта не угрожает. Они учли опыт предшественников и не оповещают весь белый свет о своих намерениях. Вы даже вообразить не можете, сколько убийств происходит ежедневно только потому, что человек перешел дорогу сектантам или оказался им больше не нужен. И эти убийства с виду никак не связаны между собой. Если бы наши массмедиа узнали хотя бы о десятой части, человечество уже билось бы в панике.

— А вы?

— Разумеется, я делаю все, что в моих силах. Но я сам знаю лишь о методах, а не о конкретных исполнителях. Да, я могу по некоторым признакам определить, что за тем или иным убийством стоит секта. Таким образом я вычисляю примерно пять-шесть процентов всех преступлений.