Джек Вэнс - Звездный король

Вспоминая обо всем этом впоследствии, он удивлялся тому, что не сделал попыток вступить в контакт с дриадами, этими разумными существами. Раз или два, когда он еще оставался на планете, такая мысль приходила ему в голову; но он отбрасывал ее, вероятно, вследствие того, что он ощущал себя пришельцем, вторгшимся в чужой мир, неуклюжим и очень шумным созданием, пытавшимся нарушить покой этой сказочной страны. Дриады же, со своей стороны, относились к нему как бы с вежливым безразличием.

Через три дня после случая с червем Тихальт случайно вернулся к рощице деревьев и, к своему удивлению, обнаружил бледный побег, растущий из земли точно на том месте, где был зарыт кокон. На верхушке его бледно-зеленые листья уже разворачивались к солнцу.

Тихальт отступил и внимательно рассмотрел рощицу, каждое из деревьев в ней, вполне возможно, произрастало из кокона, прежде бывшего в теле подземного червя! Он внимательно осмотрел листву, корни и кору, но не обнаружил ничего, что подтверждало бы такое предположение.

Тихальт окинул взглядом долину и остановил его на гигантах с темной листвой. Не были ли это две разновидности одной породы?

Он прошел мимо группы дриад, которые уставились своими пурпурно-зелеными глазами на мешочек, который сорвал Тихальт, идя по роще. Дриады приняли напряженное положение. Он ошеломленно наблюдал за ними. Теперь они приближались, их ярко расцвеченные веера дрожали и взволнованно переливались. Тихальт ощутил неловкость и стыд. Очевидно, сорвав мешочек, он, не ведая того, чем-то обидел хозяев. Почему и как, он не мог определить, но все же поспешил укрыться в корабле, где и разрезал свою добычу. Оболочка была крепкой и сухой. К центру располагался черенок, к которому были прикреплены семена величиной с горошину, но очень сложной структуры. Тихальт осмотрел семена под микроскопом. Они изумительно напоминали небольших недоразвитых жуков и ос. С помощью щипчиков и ножа он открыл одно из семян, обнаружив крылья, грудь и челюсти, – несомненно, это было зародышем насекомого.

В течение долгого времени он думал об этих существах, растущих на деревьях. Любопытным аналогом, подумал он, было дерево, выросшее из черного кокона, вынутого из белого червя.

Закат солнца окрасил небо; отдаленные места долины стали неразличимыми. Надвинулись сумерки и ночь. Огромные, как лампы, звезды загорелись на небе.

Когда прошла долгая ночь, Тихальт вышел из своего корабля. Он уже знал, что близится время его отлета с этого небесного тела. Как? Почему? На эти вопросы у него не было ответов. Тяга, тем не менее, была… реальной. Он должен был покинуть планету и сознавал, что никогда больше не вернется сюда. Он смотрел на расцвеченное жемчугами небо, плавные изгибы холмов, на рощи и леса, спокойную реку, и глаза его увлажнились. Эта земля была слишком хороша, чтобы покидать ее, и еще лучше, чтобы оставаться на ней. Все это происходило где-то в глубине его сознания. В нем росло какое-то странное смятение, истинных причин которого он не мог уяснить. Непрерывно неведомая сила побуждала его бежать прочь от корабля, побросать одежду, оружие, слиться с пространством, обнять все вокруг, и самому позволить быть поглощенным, принести себя в жертву ради экстаза приобщения к красоте и великолепию мира… Сегодня он должен будет уйти.

«Если я останусь здесь хоть еще на один день, – подумал Тихальт, – то у меня, как у дриад, над головой вырастут листья».

Он бродил по долине, непрерывно оборачиваясь ко все более высоко поднимающемуся солнцу. Он взобрался на вершину холма и стал всматриваться в чередование вздымающихся хребтов и долин, на востоке постепенно сливавшихся в одну громадную гору. К западу и югу он заметил блеск волн. К северу простирались зеленые леса, среди которых виднелись огромные серые валуны, похожие на руины древнего города.

Возвратившись в долину, Тихальт прошел под кронами гигантских деревьев. Взглянув вверх, он заметил, что все кроны раскрылись и теперь висели сморщенные и увядшие. Он услышал жужжание. Какой-то твердый тяжелый шарик ударился о его щеку, прицепился к ней и ужалил.

От неожиданности и боли Тихальт раздавил насекомое. Запрокинув вверх голову, он увидел других – целое множество снующих туда-сюда или роящихся. Поспешно вернувшись в сбою каюту, он одел комбинезон из толстой ткани, защитив лицо и голову прозрачной сеткой. Он рассердился как бы без всяких видимых причин. Нападение осы испортило последний день его пребывания в этой божественной долине: фактически впервые за все это время ему был причинен какой-то вред. Слишком многого он ожидал, с горечью размышляя о том, что вряд ли рай может существовать без своего змея. И он швырнул в подсумок целый флакон сжиженного репеллента, хотя тот вполне мог и не подействовать на насекомых растительного происхождения.