Вероника Старицкая - Чужестранка

– Ой, прости, дорогая, обозналась я на старости лет. Приняла тебя за свою куму со станции. За платком пришла, милая? Выбирай, какой приглянулся. 400 рублёв. Дорого – я скину, выбирай, – причитала старушка, стараясь хоть. что-то продать. Из моих глаз брызнули слезы при упоминании имени моей бабушки. Мне стало довольно грустно, я до сих пор корила себя за то, что так редко проведывала ее.

Я выбрала белый платок с затейливым узором, рассчитываясь со старушкой, я незаметно для окружающих заменила сотки на пятитысячные купюры. Женщина тут же положила деньги в нагрудный кармашек. Когда я уходила, она меня окликнула:

– Удачной дороги, и куда бы тебя ни занесла судьба, храни тебя Бог! – крикнула мне вслед старушка. Я с благодарностью приняла добрые пожелания женщины, хотя сама была закоренелым атеистом, что нередко было причиной громких скандалов с моей бабушкой.

Вдалеке появился знакомый автобус, и, отвлекшись от муторных мыслей, я поспешила к прибывшему транспорту-«буханке», спеша занять свободное место, так как вещей я и вправду накупила много.

– О… Степное… А я думал, что там уже никто не живет. Ну что же, вместе поедем, так сказать, до конечной, – с улыбкой сказал водитель, доставая сигарету, ища по карманам зажигалку.

– А чего там? Место вроде неплохое, да и озеро близко, не то что с Тюника или Гнилушек по болотам скакать, а тут метров сто – и на месте, благодать, – произнесла я, доставая свою зажигалку. Мужчина благодарно кивнул, закуривая.

– Так-то оно так, только, сама же знаешь, село, а молодежи-то что? Им город подавай, вот и разъехались все. А кто там остался, на своих машинах ездеют. Да и лес в последнее время неспокойный, мужики говорили – волки повадились, так что ты аккуратнее. Днем в деревню они не сунутся, а вот ночью… Бесовщина страшная творится, сам не раз видел, так что на конечной станции путевку подписываю – и домой, в Привольную, без остановок. Ну, это на случай, если обратно решишь поехать, – произнес водитель. Я уверенно кивнула, хотя некий холодок по спине все равно прошелся.

Автобус вскоре начал быстро заполняться людьми. Пара склочных баб возмущалась, что мои вещи лежали возле заднего прохода. Ситуацию спас водитель:

– А ну-ка ша! Кто там мою племяшку решил обижать, не Валька ли с Тамарой? – прикрикнул мужчина, и женщины тут же поспешили занять свои места. Автобус медленно поплелся по раздолбанной дороге. Люди заходили и выходили, пока я меланхолично смотрела на меняющийся пейзаж за окном под сменяющиеся треки в плей-листе, и вот телефон окончательно «сдох», и я услышала голос водителя:

– Чё там сидишь, как душа неприкаянная? Скоро Степное. – Оглядевшись, я замерла – никого из пассажиров уже не было, мы были одни в салоне.

– Прикорнула на наших ухабах, ничего, бывает, – успокоил меня водитель, который так и не представился.

Я перенесла вещи на переднюю площадку и села рядом с мужчиной.

– Ой, посмотри, что творят, скоты, – выругался мужчина, начав громко сигналить.

Всмотревшись во тьму, я заметила волков. Внешний вид животных несколько пугал и вместе с тем завораживал. Услышав сигнал, животные разбежались, бросив на дороге останки какой-то птицы.

– Знаешь, давай я тебя все же до дома подвезу, не дай бог эти черти на тебя нападут. А так мне будет спокойнее. Но не привыкай, лучше утренним рейсом едь или кого из домашних попроси, чтобы встречали, – дал напутствие мужчина. Я кивнула, не желая говорить, что домашних-то и не осталось.

Моя мать умерла при родах, а достопочтенный отец не утруждал себя своим присутствием в моей жизни, регулярно высылая мне деньги на содержание. Он же подарил мне и квартиру в центре Москвы. Кроме его поверенного, которого я в итоге начала звать просто дядя Амзор.

Я до сих пор не знала даже имени родного отца, в графе «отчество» у меня стоял прочерк. На это дядя Амзор говорил, что мой отец занимает весьма высокую должность, по которой ему нельзя иметь детей и семью, чтобы у плохих людей не было на него рычагов давления. В детстве я считала, что мой отец или спецагент, или президент, а повзрослев, я пришла к мысли, что мой отец, скорее всего, бандит, так как дядя Амзор довольно часто прибегал к блатной фене.

– Улица Заречная, дом 7, – произнесла я. В это время автобус ощутимо тряхнуло, а водитель заметно занервничал.

– Так это же дом ведьмы… Зачем тебе туда? Это проклятое место, – прошептал мужик дрожащим голосом.

– Так это мой дом, точнее, бабушки моей покойной, по наследству достался, решила проведать. А то, что это дом ведьмы, брехня. Бабка моя всегда посты соблюдала и на службу ходила, сколько себя помню. – Мужчина несколько успокоился.