Лев Альтмарк - Чудак на холме

– А если моего согласия не будет? – всё ещё продолжаю торговаться, но уже понимаю, что непременно соглашусь. Хотя бы потому, что необходимо разобраться во всех нынешних подвигах профессора, тем более, в перестрелке на вилле Тавризи наверняка виновен его пациент, а значит и он имеет к этому криминальному инциденту самое непосредственное отношение. Да ещё неизвестно, сколько монстров он настрогал, и каких преступлений можно ожидать от этих новоявленных профессорских зомби.

Человек я, в принципе, не кровожадный и не мстительный, но усадить Гольдберга за решётку на срок вовсе не такой, какой ему уже был вынесен, мне почему-то хочется, аж руки чешутся. Думаю, что от этого всем станет спокойней.

– Уверяю, что ты, мой друг, – весело щебечет в трубку профессор, – не сможешь отказаться, едва услышишь условия.

– Это почему же?

– Ты любишь свою жену?

– Она-то здесь с какого боку? – спрашиваю, а сердце уже неприятно начинает щемить.

– Потому что она сейчас у меня в гостях. Разве ты после командировки ещё не был дома?

– Был.

– И ничего не заметил?

И в самом деле, когда я заскочил домой, то жены там не оказалось. На работе, решил я, и в этом ничего необычного нет. Я весь день в полиции, она – у себя на работе… Но с какой стати она оказалась в гостях у Гольдберга, да ещё днём? Она же его и знать не знает!

– В заложники взяли, чтобы я не смог отказаться? – потихоньку начинаю заводиться и уже прикидываю, как мне суметь связаться с полицейскими технарями, чтобы засекли, откуда профессор сейчас звонит.

– Ну зачем же в заложники? Я в детективы больше не играю – не моя это профессия… Я просто пригласил твою супругу выпить по чашечке кофе, а ты за ней приедешь, мы с тобой мило побеседуем, и ступайте себе с миром.

– Если хоть волосок с её головы упадёт…

– Ой, только не говори киношными штампами! Скучно такое слушать… Итак, твоё решение?

Мне ничего не остаётся, и я мрачно соглашаюсь:

– Где и когда?

– Через час на центральной площади у фонтана. Мой человек тебя встретит и проводит туда, куда надо.

– Договорились…

– Кстати, Дани, ты мне так тогда и не ответил: ты любишь «Битлз»?

– Какой, к чёрту, «Битлз»?!

– Если любишь, значит наше общение будет вдвойне интересным и приятным…

Теперь уже не знаю, что и думать. Мне всегда казалось, что я умею вести переговоры с любым человеком, и хоть на какие-то из заданных вопросов мне удаётся вытаскивать ответы. Теперь же выходило, что вопросов стало в сто раз больше, а ситуация нисколько не прояснилась. Плюс ещё жену в это болото втянул. Правда, втянул, сам того не желая, да только легче ли от этого?

Некоторое время неподвижно сижу за своим столом, но толку от этого сидения нет, поэтому скрепя сердце отправляюсь к майору Дрору. Если сейчас помчусь на встречу с профессором самостоятельно, то ещё неизвестно, каких глупостей натворю в запале. Злость не лучший помощник. А сбросить её и обдумать всё трезво и спокойно как-то не получается.

С другой стороны, пока не уверен, стоит ли докладывать Дрору о похищении жены. Если откроют официальное дело с её розыском, то меня сразу же отсекут от расследования как заинтересованное лицо, и этим займутся штатные следаки, которые просто будут тупо мне мешать. Ни о каких дальнейших контактах с Гольдбергом можно даже не мечтать, хотя и скрыть их не удастся, ведь я же всё равно не откажусь от них. Рано или поздно всё тайное становится явным.

Посмотрим по ситуации, а пока буду молчать, как партизан.

В кабинете моего начальника идёт какое-то совещание, и, дабы не гневить Дрора, лучше, конечно, дождаться окончания, но времени у меня в обрез. Меньше чем через час мне нужно встречаться с Гольдбергом.

– Я вас, лейтенант Штеглер, не приглашал! – недовольно бурчит Дрор. – Видите, что у меня совещание?

– На одну секунду выйдите, пожалуйста! – прошу его. – Дело безотлагательное. Можно сказать, вопрос жизни и смерти…

Дрор неторопливо встаёт, извиняется перед присутствующими и выходит в коридор следом за мной.

– Что у тебя? – шеф всегда недоволен, когда его отрывают от высоких административных игрищ. – Даю минуту…

Мне понадобилось меньше минуты, чтобы сообщить о начале нового общения с Гольдбергом, к тому же киевский инцидент и перестрелка у виллы Тавризи имеют к нему самое непосредственное отношение. Секрета никакого нет, и профессор открытым текстом подтвердил это в последнем телефонном разговоре.

– Выходит, он опять вышел на тропу войны? – Дрор даже сплёвывает в сердцах. – Я подозревал, что этим рано или поздно закончится, но чтобы так скоро… Вот битому неймётся!