Пётр Африкантов - Старый дом под черепичной крышей

– Молодёжь…, нравы,– проговорил Мурлотик, взбираясь на окно и закрывая форточку.

Предпринятые меры особо не спасали. Этот звук удара палкой по барабану, кажется, проникал сквозь стену и как язычок в духовом инструменте заставлял вибрировать воздух в доме. Так продолжалось недолго. Вдруг музыка резко оборвалась и раздался всеоглупляющий мат и ругань со словами: «Сволочи!!! Я всё равно дознаюсь кто это сделал». Рядом послышался голос Никиты.

– Ты чего, Николай, ругаешься?

– Как же не ругаться… Вон взял кто-то и два колеса проколол, завидно, что на иномарке катаюсь что-ли? – Никита осмотрел колёса. Два из них, с левой стороны, передний и задний стояли на ободьях.

– А что это у тебя на лобовом стекле прилеплено? – спросил он Чугунихина зятя.

– Где?

– Вон… – и Никита кивнул на бумажку на лобовом стекле.

Николай сорвал бумажку и прочитал корявые буквы. Было видно, что писал ребёнок: «Дядя! Все устали от твоей музыки диких племён. Если нечем заняться – клей колёса» и внизу подпись «ЛБСП».

– Что это за хрень такая? – удивился Чугунихин зять.

– Это ответ на твою беспредельщину, – сказал дворник.

Мордашов, он же Чугунихин зять, схватил бумажку и стал метаться по двору в поисках написавших. – «Борцы нашлись! – кричал он, – да что хочу, то и делаю, свобода, урою поганцев!!!» И вдруг он увидел, как кто-то вроде мелькнул у окна полуподвального помещения старого дома. Николай, схватив камень, бросился к дому, но никого там не увидел. Рассерженный, он вернулся к машине и в сердцах включил музыку на всю мощь. Удары в барабан заглушили всё вокруг, а две вороны, пролетавшие над двором, резко поменяли курс.

Никита подошёл к открытой дверце и повернул ручку – музыка прекратилась.

– Ты! Дворовый! Тебе что, жить здоровым надоело? – взревел Чугунихин зять. И он хотел было снова включить магнитолу, но Никита крепко взял его за плечо и сказал спокойно и твёрдо:

– Николай, не зли людей, не надо. Самому же дороже будет, поумерь пыл и гнев, не толкай людей на преступление.

Как только музыка прекратилась, Дуня, Катерина и другие игрушки увидели – дверь, что ведёт в сени резко открылась и в комнату влетел, перестукивая копытами, аллюром Свистопляс, а на его спине стоял, подняв торжественно руку вверх, возбуждённый и радостный Глиня. Они, не останавливаясь, скакнули под стол и притихли.

– Опять что-то натворили? – сказала сердито Катерина, заглядывая под стол. – От кого прячетесь?

– Тут и без вопросов понятно, – сказал Мурлотик. – Прокололи Мордашову у автомобиля трезубцем колёса, вы что не слышали как он распалялся?

– И правильно сделали, – сказала Дуня, а то от его музыки в голове стреляет.

– Неправильно, – возразила Катерина. Потом они долго говорили с Дуней, о случившемся, отстаивая каждая свою позицию по поводу революционных и эволюционных методов. Говорили они и о методе Свистопляса и Гуделки и соглашаясь в едином, что такого безобразия больше терпеть нельзя и что в данном случае как раз и подходят революционные методы, потому как, пока ждёшь эволюционного преобразования в мозгах Чугунихинского зятя, все от мигрени помрут вместе с Мордашовым, потому как у того от своей же музыки крыша поедет, если уже не поехала.

– Да, ждать, конечно, резона нет, – заметил глубокомысленно Мурлотик. – Так можно прождать целое столетие, ведь неизвестно на каком эволюционном уровне находится Чугунихин зять. – Это было мудро. Потому что никто из присутствующих не знал, на каком спиральном витке эволюции находился Мордашов, тем более, Мурлотик высказал мысль, что спираль от музыки может свиваться или развиваться, а это плохо не только для человеческой цивилизации, но и грозит природными катаклизмами.

Во время такого обсуждения Свистопляс и Гуделка, крадучись, вылезли из под стола и отправились на свой любимый чердак, а Дуня с Катериной стали обсуждать другую тему – приезд нового хозяина и чем им этот приезд грозит? но так ничего не решив, притихли и уснули, прижавшись к широкой груди Заступника. Заступник в это время сидел в задумчивой позе на старом отрывном календаре, глядя в сумрак комнат, пытаясь понять, что же происходит на свете? и кого от кого и как ему защищать? Можно, конечно, дубиной разбить блестящий автомобиль новых хозяев дома, но разве это выход из положения и что это даст? Нет, он не порицал Гуделку и Свистопляса, он просто не знал, что делать ему – Заступнику, призванному защищать малых и сирых? Вот если бы инородцы напали – тогда понятно, а тут… свои, а ведут себя хуже всяких супостатов иноземных.