Сергей Ивин - Найти зарытую собаку

До Канска, дорога петляла через вековую тайгу, ныряя в распадок, или карабкалась по заросшим лиственницей сопкам. Отдельные участки, так называемой магистрали, представляли остатки древнего гужевого тракта, где здесь и там, из полотна дороги торчали отполированные колёсами брёвна, не успевшие сгнить ещё со времён царя – гороха.

Красноярск запомнился могучим Енисеем и повсеместной продажей водки, в небольших, на стакан ёмкостях, именуемых в народе чекушками.

Недалеко от Кемерово, трассу перекрыл груженый Урал. Тяжёлая машина провалилась под мост, да так удачно, что своей кабиной заменила сломанный настил. Шофёр грузовика, проклиная всех на свете, позволял проехать по крыше своего автомобиля на другую сторону, только легковушкам. За услугу, он требовал с каждой малолитражки по десять рублей, ссылаясь на необходимость, заплатить трактористу из ближайшей деревни за вызволение, которому жизненные принципы не позволяли делать что-то бесплатно.

Очередную ночь коротали в Новосибирске. Настроение было приподнятым. Все живы, машина исправна, а завтра будет снова дорога, уходящая куда-то в даль. Сколько их ещё впереди? Утром выяснилось, после обильных дождей, на трассу М-5 на жигулях лучше не соваться; впереди, вплоть до Омска, девятьсот километров разбитой в пух и прах магистрали, по сравнению с которой, прогулка из Парижа в Дакар, выглядела бы детской забавой. Пришлось свернуть на юг и пробираться окольными путями через Северный Казахстан. Миновав селенье со странным названьем Карасук, Матвеев пару часов ехал по пустынным просёлкам, пока не сбился с пути. Вокруг, насколько хватало глаз, простирались засеянные пшеницей поля, и ни одной захудалой деревушки поблизости. Приехали, одним словом. Когда Сергей уже собирался повернуть обратно в Новосибирск, рядом остановился красный автомобиль москвич с тюменскими номерами. Хозяин легковушки узнав в чём дело, предложил следовать за ним.

– Здесь, если не знаешь, всю жизнь по степям плутать будешь. Давай за мной, выведу.

Москвич, подняв пыль столбом, рванул прямо по пшеничному полю. Матвеев надавил на газ и, не отставая, понёсся следом, перемалывая колёсами почти созревший хлеб. Алексей вжался в сиденье, предчувствуя, по-хорошему такая гонка не закончиться. Так и произошло. Сквозь клубы пыли, Сергей едва успел затормозить, чудом не протаранив, застывший среди поля москвич. Шофёр из Тюмени скорбно стоял возле своей машины и матерился.

– Ну что за напасть такая! Два года назад, в этих местах, пробил бороной все четыре колеса, забытой ещё с посевной каким-то негодяем. И вот, снова то же самое. Спалить бы это поле. Всё равно, хлеб под снег уйдет. Запахали для галочки все дороги. Уроды.

К счастью, нашлись несколько запасных камер и общими усилиями раненный автомобиль поставили на колёса, что позволило в полдень добраться до основной трассы. Пожелав, друг другу удачного пути, москвич свернул на Павлодар, а Матвеев по разбитой грунтовке поехал на север.

До Омска, ещё нужно было ехать и ехать, когда дорогу в попутном направлении заполонило неизвестно откуда взявшееся стадо овец, бредущее без всякого присмотра, само по себе. Объехать эту лохматую живность, не представлялось возможным; со всех сторон к дороге подступали зыбкие пески и небольшие озерца с пересоленной водой. Оставалось смириться и пилить на первой передачи, пока не обкатанный двигатель машины, не стал перегреваться. Сергей скрипел зубами, расталкивая бампером животных, но, в конце концов, сдался и остановил автомобиль.

– Всё, перекур. Движок запорем, до Москвы пешком придется идти.

Талызин, негодуя, выхватил из-под ног монтировку.

– Ну, я сейчас им дам!

Он с яростью бросился на штурм бестолковых овец и, размахивая железкой, попытался расчистить дорогу. Но куда там. Поначалу, овцы шарахнулись врассыпную; через секунду, две, они вновь сгрудились перед жигулями.

– Брось. Гиблое это дело.

Матвеев, почти силой, усадил Алексея в машину.

– Переждём. Ещё не вечер.

Неожиданно, позади пятёрки, призывно просигналил грузовой фургон. Матвеев вылез из автомобиля и, показывая шофёру КАМАЗа на овец, развел руками. Водитель грузовика осмотрелся вокруг, аккуратно объехал легковушку и резко надавил на акселератор. Увеличивая скорость, КАМАЗ, как по волнам устремился вперед, по орущим овцам, перемалывая их своими колесами. Не мешкая, Матвеев рванул за фургоном, опасаясь, что взбесившиеся животные, замкнут свободный участок дороги. Тем временем, грузовик миновал живую преграду, и как ни в чём не бывало, покатил дальше. Сергей проехал ещё немного и, убедившись, овцы остались далеко позади, сделал привал вблизи небольшого озера. Состояние жигулей было ужасным: от налипших овечьих внутренностей и шерсти, белая пятёрка превратилась в красно-желтую, источала зловонье и смахивала на телегу, для сбора нечистот с местной скотобойни. Отмывать автомобиль пришлось основательно, и только ближе к ночи, Матвеев и Талызин, уставшие от дорожных потрясений, наконец, прибыли в Омск.