Юлия Михалева - Найденная

Заговорила. Низкий голос, грудной. С таким бы петь в хоре. Это он звучал за спиной Алены в кухне. Ключница. Но разобрать речь никакой возможности нет. И как барыня ее понимала?

Управляющий не сказал, как ее зовут.

– Кто ты? – спросила Алена.

В ответ она снова застрекотала. Ухо смогло отделить одно из слов, и, ухватившись за него, Алена повторила:

– Брайс.

И тут что-то произошло. Мысли словно заволокло, а в голову будто чужая рука вторглась и ударила – таким ощущение было сильным и осязаемым.

Алена видела себя в незнакомом месте, каменном и бурлящем. В шаге пронеслась повозка, запряженная двумя лошадьми. Рядом забор с пиками, а за ним огромный дом. У его входа красные цветы окружены каменными кругами, точно узники. Розы.

В руках у Алены бумага, а на ней буквы. Хотя тетки научили ее читать, а большую часть букв она даже не узнавала. Но отчего-то вдруг смогла их прочесть – «рекомендация».

– Анна? – Алена ощутила, как говорит, и подняла взгляд над бумагой. На дорожке стояла женщина во всем черном. Не с непокрытой головой, как сейчас, а в большой шляпе с лентами, которые трепал ветер, в накидке и перчатках.

– Брайс, мэм. Энн Брайс.

– Я буду звать тебя по имени, Нюта. Ты же понимаешь по-русски? Тут сказано – да.

Наваждение прошло: мысли прояснились.

– Нюта, – сказала Алена.

Черная ключница закивала.

Выходит, Алене удалось то, чего тетки просили не делать: заглянуть в воспоминания барыни? Но как это получилось? Очень бы хотелось понять.

Оставив ключницу, Алена направилась, куда глаза глядят. А глядели они на лестницу, ведущую на чердак – точь-в-точь такую же, как в доме теток: те же трещины на ступенях-перекладинах, те же кусачие зазубрины на перильцах, так и норовящие укусить, занозить, ухватить за подол. И шатается так же, но Алене не привыкать. Поднявшись, она по привычке отвела голову, чтобы не попасть лицом в паутину и не чихать после еще с полчаса. Но на просторном барском чердаке чисто убрано и светло: свет проходит в узкие длинные окна. Помещение поделено на три отдельных: два больших и маленькое.

Алена заглянула в первое. Стол, стул, узкая, будто детская, кровать под стеганым одеялом, шкаф, комод. Ясно: на чердаке комнаты дворни. Алена подошла к столу. Лампа, книги, письма. Листая книгу, она, как и в своем видении, не разбирала большинство букв. При этом другие знакомы: вот «аз», а это точно «он». Да только не складываются вместе. Лишь пару раз попали на глаза сочетания, которые удалось прочитать. Алена произнесла их вслух, хотя тетки с детства предупреждали с незнакомыми словами так не делать. «Орас», «саке»… Заклинания?

Заглянув в следующую комнату, Алена нашла Маруську. Та стояла на коленях перед распахнутым сундуком.

– Ой, матушка! – распахнула глаза и вскочила, держа руки за спиной. Что-то прятала.

– Покажи руки, – потребовала Алена, помня про подмененное зелье.

– Да я так… Не надо.

Алена приблизилась.

– А ну показывай, что украла!

Маруська помотала головой, но потом все же вытянула руки. А в них… Куски удочки? Кузнечные обрезки? Длинное, тонкое, узкое. На вид – совершенно бесполезное.

– И что это? – скривила барынины губы Алена.

– От ключницыной балалайки. У ней под кроватью лежит, и она по ночам пиликает. Житья никакого нет, ей-богу! Спать невмочь.

И точно: балалайка. Это не удочка, а струны.

Алена растерянно запустила пальцы в непривычные волосы. Как бы поступила барыня? Наказывала ли дворовых за то, что друг у друга таскали безделицы? И как?

Маруська напряженно ждала решения, но Алена так и не смогла его найти. И наконец сказала не слишком уверенно:

– Пойдем, поможешь мне одеться.

Маруська громко выдохнула, а Алена сообразила, что только что ввела в барском доме новый порядок: потворство мелким кражам. Но что теперь поделаешь? Момент упущен.

Как оказалось, для того чтобы пришли Маруська и другая челядь, не нужно даже звать их и, тем более, лезть на чердак. На окне спальни Алена нашла большой колокольчик, и, пока Маруська застегивала крючки на платье, забавляясь, стала звонить. Через пару минут пришла толстая стряпуха Фроська и спросила, что барыня хочет сегодня кушать. Может, чего подать помимо пирогов с капустой и рыбой?

Алена задумалась.

– Подай-ка еще кулебяку с повидлом. И щи погуще, – решила она.

Фроська кивнула.

– Стало быть, то, что ключница велела, не стряпать? Из курей и потрохов?

Потроха? Тетки пускали их в дело, и насылая напасти, и врачуя недуги. А что получится, если их съесть? Любопытно. Алена приказала готовить и это блюдо.