Лера Аст - Спасти любовь за девять жизней

– Привет, Рина! – он улыбнулся и наконец-то назвал меня так, как я люблю.

Рина. Никаких Катерин.

Туфли вдруг сразу перестали жать. Я подняла голову и встретилась с ним взглядом. Он подал мне руку, и я, опершись на нее, выпрямилась и поправила складки платья. Снова украдкой стрельнула взглядом в его сторону.

Какой же он галантный и красивый! Он улыбнулся шире, заметив мой взгляд, и я тут же покраснела. О господи, надеюсь, под макияжем этого не видно!

– Ты очень красивая в этом платье, – шепнул он мне.

Ну вот, теперь я просто горю.

– Привези ее домой не позже десяти, – говорит ему мама из гостиной. – Катерина, милая, позвони, когда будешь дома.

– Конечно, не беспокойтесь, – отвечает он, берет меня за руку и выводит из дома.

Я посмотрела на подъездную дорожку – там стоял белый кабриолет. Боже мой, я что, поеду на выпускной в кабриолете? Майк начал что-то говорить – мол, машина не его, а отца, и что он упрашивал его позволить на ней прокатиться целую неделю, но я с трудом разбирала из его речи отдельные слова.

В ушах зашумело, сердце заколотилось как бешеное. Ладони судорожно сжались на ткани платья – дурная привычка, от которой я все никак не могу избавиться.

Майк тем временем услужливо распахнул дверь автомобиля, жестом указывая на пассажирское сиденье. Я выдохнула, приказывая себе успокоиться, и прошла по дорожке от дома к машине, стараясь не споткнуться и не запачкать белоснежный шлейф в дорожной пыли. Кончик материи вдруг зацепился за куст, я нетерпеливо дернула ткань – и послышался характерный треск.

Кровь отхлынула от моего лица. Веснушки, должно быть, проступили на щеках как Млечный путь даже под слоем макияжа.

Майк тотчас оказался рядом, распутал шлейф, поднес ткань к лицу – шлейф оказался слегка надорван. На глаза мне навернулись слезы. Мама провела в нем всю свадьбу и умудрилась не запачкать и не испортить его, а я порвала платье, не сделав в нем и десяти шагов.

– Никто не заметит, – сказал Майк, пытливо вглядываясь в выражение моего лица. – Ты же не откажешься ехать на выпускной из-за такой мелочи, правда? Рина?

Казалось, он был очень встревожен тем, как это событие повлияет на мое настроение. Его тревога подействовала на меня как бальзам на израненное сердце. Кто бы что ни говорил, чудеса все же случаются. И сегодняшний день уже не испортит ничто – просто потому что Майк улыбнулся, снова приоткрыл мне дверь на пассажирское сиденье белого кабриолета и галантно подал руку.

Я смахнула слезы, подала руку в ответ и села в машину.

Пока мы ехали к школе, в моем животе порхали бабочки от счастья. Майк спросил, какую музыку я люблю. Я без раздумий назвала композицию, которую последние несколько месяцев слушала в наушниках на повторе: “Roar” Кэти Перри.

Не отвлекаясь от дороги, мой спутник вынул из бардачка мобильный телефон, разблокировал его несколькими движениями пальца по экрану и передал мне. Я открыла Youtube и нашла любимую композицию. Зажигательная мелодия полилась из динамиков, от басов ритмично завибрировали стекла автомобиля.

Я стала подпевать, украдкой рассматривая уверенно ведущего машину Майка. Совершенно идеальный принц, как будто только что вышел из сказки.

Ну, разве что с гелем для волос немного переборщил.

Я не выдержала и тихо рассмеялась, совсем как Мила в своих летних видео – счастливо, беззаботно и уверенно.

Тогда я еще не знала, какой катастрофой обернется мой самый счастливый в жизни день.

Дороги к школе я не заметила. Пока машина мчалась по шоссе навстречу заходящему солнцу, мои мысли витали где-то очень далеко. Я даже принялась рассматривать улицы и дома, мимо которых десять лет ходила туда и обратно на учебу – в надежде, что знакомый пейзаж подействует на меня успокаивающе.

Хотела бы я успокоиться! Но не могла.

На самом деле с каждой минутой я все больше нервничала и теряла уверенность в себе. И ни корона в высокой прическе, ни длинный шлейф сказочного платья, ни даже сидящий за рулем прекрасный принц не могли ее вернуть.

На меня вдруг навалились школьные воспоминания, одно за другим, как будто кто-то бросил с вершины горы камешек, а он толкнул другой, тот в свою очередь толкнул еще парочку, что в итоге привело к ужасающему обвалу. Вот в первом классе мальчик дернул меня за косичку и назвал рыжей занудой. Девочки в третьем дразнили из-за веснушек. В шестом классе я в первый раз пришла в школу в очках, и одноклассники закидали меня скомканной бумагой, исписанной обидными прозвищами. А когда в восьмом выиграла городскую олимпиаду по математике, и вовсе стали обходить стороной.