Соня Грин - Город потерянных [litres самиздат]

Мы лежали на утесе.

А Гарсиа и Флоренс лежали на таком же утесе чуть снизу.

– Теперь ты довольна? – Кир скрестил руки на груди. Я подошла к краю и заметила, что утес, на котором лежали наши преследователи, мог в любую секунду отколоться и окунуться в лаву: настолько он был испещрен трещинами.

– Вы… – девушка буквально задыхалась от гнева. Похоже, не одна она понимала, что утеса в любую секунду может не стать. – Вы… Я вас ненавижу!!! Всех!!! Ненавижу!!!

Мы с Киром переглянулись.

– Тогда не сочти за грубость, но мы пошли. Pardonne moi. Пока-пока.

Мы стали потихоньку отползать от края. Гарсиа затихла.

Ага. Поняла, что сейчас ей ее выкрутасы не помогут. Почувствуй себя униженной.

А потом она разрыдалась.

Мы с Киром замерли, прислушиваясь. Вдалеке бурлили гейзеры, изрыгая из себя огненный кипяток, под нами булькала лава. Мы смотрели друг на друга с немым вопросом в глазах, но таким кричащим, что никто не решался его озвучить.

В конце концов мы снова подползли к краю, и Кир невозмутимым тоном начал:

– Итак, мы решили вам помочь.

– Не нуждаемся, – огрызнулась Гарсиа, но, когда утес покачнулся, крепко сжала губы.

– Мы вас вытаскиваем отсюда, а взамен вы не делаете никаких попыток закопать нас живьем. Идет?

Альбиноска обреченно зарычала и сжала кулаки. Утес затрещал.

– Идет? – Кир поднял левую бровь. – Если не идет – ты так и скажи, мы пойдем своей дорогой, а вы – своей.

– Ненавижу вас! – она завыла.

– Идет?

Гарсиа схватилась за голову.

Тем временем утес продолжал медленно, но верно крениться вниз, отчего два «гостя» стали потихоньку съезжать прямо в лаву. Для нас четверых настал переломный момент. Теперь уже я смотрела на Кира умоляющими глазами, потому что я никогда не допустила бы смерть (пусть даже незнакомых маньяков) кого-то специально. Стоит ли сказать ему, что это нам потом придется смотреть на их обугленные остатки и слышать их предсмертные крики и вопли, полные боли и ужаса?

Но юноша был непреклонен. Он ждал всего лишь одно слово.

– Идет! – и утес стал срываться.

Мы протянули вперед руки. Гарсиа и Флоренс успели схватиться и повиснуть на нас прежде, чем упали бы в лаву.

Мы затащили их на поверхность и, глубоко дыша, отпустили.

– Имей ввиду, – Кир выставил вперед указательный палец, измазанный в крови и серый от пыли. – Ты поклялась, что не причинишь нам никакого вреда.

Гарсиа отвернулась.

В каменном обрыве, прямо позади нас, распростиралась длинная и узкая вертикальная пещера, через которую с трудом смог бы пролезть некрупный осел, не говоря уже о четырех исхудавших подростках. Края ее были испещрены редкими горными породами, сверкающими на солнце, как тысяча сапфиров. Изнутри пробивался голубоватый свет. В целом, это зрелище выглядело так, словно огромный, ничем непримечательный камень раскололи на две части и обнажили всю его внутреннюю красоту.

Мы с Киром пошли впереди. Кир протиснулся в пещеру первым, обдирая руки до крови, а потом настала моя очередь.

Я кое-как перекинула часть тела между стенами. Сверху капала ключевая вода, которая собиралась в небольшие струйки и стекала нам на головы. Я пробралась вовнутрь, семеня за Киром, а следом за нами стали с чудовищным кряхтением подтягиваться остальные.

– Лучше бы я предалась лаве, – оскалилась Гарсиа.

– Пожалуйста, рад был помочь, – хмыкнул Кир.

– Я вас ненавижу.

– Взаимно.

Я обернулась. Гарсиа скрестила руки на груди, а Флоренс только наполовину залез внутрь и, похоже, даже не собирался прикладывать усилий, чтобы пролезть еще дальше.

– Зачем тогда спас?

– Зачем? – юноша улыбнулся однобокой улыбкой. – Потому что ты мне нравишься.

У меня отвисла челюсть.

ЧТО.

О нет, любовная история номер два? Кир не перестает меня удивлять. О НЕТ. О НЕТ. Только не это!!! Я не вынесу!! Вскоре тебе предстоит встреча с Дэвидом. Это еще хуже. Пусть он уж лучше встречается с этой Гарсией, чем мне снова придется терпеть твои любовные похождения. Ты называешь любовными похождениями парочку поцелуев? В любом случае, я не удивлюсь, если она околдовала Кира какими –то чарами.

– Ты забавная, глупая и странная, – тут же поспешил дополнить Кир, и я почувствовала облегчение, растекающееся по моему телу. – Говоришь какими-то замысловатыми фразочками, манией убийств страдаешь. Сгодишься разве только в цирк. Понравишься там какому-нибудь примату.

– Я понравлюсь, а ты так и сгниешь в полном одиночестве! – оскалилась альбиноска. – Мне тебя будет не жаль.