Петр Ингвин - Смыжи [litres самиздат]

– В поселке вокруг Центра расплодились гадюки.

– Защита организма обезвреживает укусы всех существующих змей. Это особые гадюки? Модифицированные?

– Ответить смогу, когда увижу собственными глазами и пощупаю трикодером. Из того, что мне известно, о какой-либо особенности змей ничего не говорит.

– Они кого-нибудь укусили?

– Таких данных у меня тоже нет. Если и кусали, то укушенные об этом в потоке не сообщали, их чипы сигналов опасности не посылали.

– Что вы знаете о последних разработках Зайцева и его сотрудников?

Андрей прищурился:

– Я уже отвечал на этот вопрос.

– Тот вопрос был об общей направленности работ Центра, сейчас я спрашиваю о частностях, включая слухи и случайные оговорки.

– У вас есть информация из потока, где вы можете узнать все, что знаю я.

– К сожалению, не все. Часть информации была уничтожена. Доходили до вас какие-нибудь новости в личном порядке?

– Нет.

– Что можете сказать о коллективе?

– Только хорошее. Большинство – ровесники Зайцева, начинали с ним и прошли весь путь от идей и первых неудач до успеха и мирового признания. А молодежь соответствует заданным старшими высоким стандартам.

– Вы словно передовицу на главную страницу пишете. Прошу говорить проще, канцелярский язык и штампы – способ запутать или что-то скрыть. Выделялся ли кто-нибудь некими особенностями?

– Нет, – буркнул Андрей, уязвленный подозрением, что он что-то скрывает.

– Многие слышали, как Вадима Чайкина, замещавшего Зайцева в его отсутствие, в частных беседах Яна Чайковская называла Джонни. Почему?

Андрей удивился.

– Ни разу не слышал.

– Примите как факт и попробуйте найти ответ.

Андрей наморщил лоб, закатил глаза и прикусил нижнюю губу. У него это, видимо, такие же сопутствующие признаки сосредоточения, как у Гаврилы Ивановича – чесать нос.

– Джонни, Джон, Иоанн, Ян… Логичнее, если бы Вадик так называл Яну. Свидетели не могли ошибиться?

– Ошибиться может любой, но существует критическая масса, после которой предположение становится фактом.

– Двести лет назад теплород считался фактом. – Андрей улыбнулся одними глазами. – А эфир шел в таблице Менделеева первым химическим элементом. Тогда это были факты.

– Не отвлекайтесь. Сейчас я задам личный вопрос, просьба не уходить от ответа. Насколько нам известно, вы с Вадимом Геннадьевичем Чайкиным были друзьями детства, напарниками в играх квазиреальности, вместе учились и полюбили одну девушку. Она выбрала вашего друга. Как это повлияло на ваши отношения?

– Я сменил место работы, и мы перестали общаться.

– Вы все еще любите ее?

– Уже нет. Чувства угасли. Во-первых, и это главное, она выбрала другого. Еще сыграло роль, что Яна перестала быть человеком в традиционном понимании, она превратилась в растение, в нечто вроде живого дома – ты его видишь, ты знаешь, что он живой, но он не человек. Если бы Яна выбрала меня, возможно, мои чувства были бы другими, но сейчас для меня Яна и Вадим – бывшая любовь и бывший друг.

– Вы могли бы осознанно сделать что-то, что навредит вашему бывшему другу?

Андрей посмотрел на Гаврилу Ивановича так, будто тот прибыл из прошлого века:

– А вы?

«Относись к ближнему как к себе» сидит у него в подкорке. Люди, которые думают по-другому, встречались, их единицы, они скрывают свой образ мышления, но они есть. О них знают, и они знают, что находятся под контролем, поэтому проблем с ними не бывает – установившиеся моральные нормы выполняются даже в случае несогласия, иначе в обществе не выжить. Андрей Сигал, к счастью, даже не догадывался, что возможны варианты.

– С кем из сотрудников Центра поддерживаете отношения?

– Ни с кем.

– Но в потоке за новостями о Центре следите?

– Это по работе. Наш биоцентр – филиал Зайчатника, наши успехи зависят друг от друга.

Следующий вопрос прозвучал спокойно, как очередной из серии столь же незначительных.

– Расскажите о смыжах. – Ударение в необычном слове сначала было сделано на первом слоге, затем на втором: – Или правильно говорить «смыжИ»?

Веки Андрея хлопнули, лицо вытянулось:

– Рассказать о чем?

– Откуда вы знаете, что «о чем», а не «о ком»?

– Хорошо, о ком?

Давление, пульс, психические характеристики – в норме. Андрей действительно не знает. На всякий случай надо зайти с другой стороны:

– Разве вы ничего не слышали о смыжах?

– Нет.

– Не встречали это слово в планах или отчетах, не слышали в случайных упоминаниях?