Елена Райдос - Когда солнце взойдёт на западе [litres самиздат]

Поэтому выходка глупого официанта вас несомненно возмутит. Так почему же мы не возмущаемся, когда в общественной жизни нас постоянно ставят перед подобным выбором? Зачем мы вообще соглашаемся выбирать? Наше сознание создало себе такой инструмент, как ум, вовсе не для того, чтобы он выбирал один из придуманных кем-то вариантов. Ум существует чтобы ФОРМИРОВАТЬ собственную картину мира. Нет, я не призываю бунтовать, это было бы глупо. Но думать же нам никто пока не запрещает. А ведь это именно наши мысли формируют будущий образ воплощённой реальности. Почему бы нам не проявить свою индивидуальность хотя бы в мыслях?

Да, тут есть одна сложность, так как реальность формируется нашим совокупным сознанием и потому не всегда выглядит так, как нам бы того хотелось. Просто послушных овец пока большинство, и их общий потенциал забивает жалкие потуги одиноких самостоятельных мыслителей. Что ж, пастухи хорошо потрудились, чтобы подчинить себе средства коммуникации, начиная от дебильных школьных программ и заканчивая СМИ и продукцией многоликого Голливуда. Противостоять этой массовой манипуляции непросто. Ну так этого и не требуется, любое противостояние – это ещё один выбор, а значит, путь в мышеловку. Девиз индивидуальности прост: не плыви по течению, не плыви против течения, плыви туда, куда тебе нужно.

В сущности, радоваться было нечему. Жизнь Семёна после потери статуса бессмертного утратила всякий смысл. На протяжении четырёх воплощений смыслом его существования было служение. Он не слишком задумывался о том, достоин ли объект служения его беззаветной преданности и даже самопожертвования. Это было как бы за рамками логического осмысления, просто данность. Даже теперь, когда бывшие хозяева обрекли своего слугу на мучительную казнь, ему даже в голову не приходила мысль их осуждать. В его представлении с ним поступили вполне справедливо, может быть, немного жестоко, но наказание было заслуженным, а потому не вызывало чувства обиды или горечи. Напротив, на душе у воскресшего смертника было легко. После нескольких месяцев тяжёлого восстановления, возвращение к нормальной жизни ощущалось как настоящее блаженство, каждое движение приносило радость самой своей возможностью.

Сегодня Семёну повезло, он возвращался с охоты с отличной добычей. На одном его плече висел бесшумный арбалет, а с другого свешивалась тушка молоденькой косули. Удачливый охотник лёгкой походкой спускался к ручью, у которого притаилась хижина Рэдвика, и на губах его играла беспечная улыбка. Сегодня двух порядком оголодавших приятелей ждал замечательный ужин. Эти глухие места были на редкость бедны на съедобные растения, да и живности тут было немного. Так что им с Рэдвиком частенько приходилось устраивать себе незапланированные разгрузочные дни. Но только не сегодня.

Глухие хлопки выстрелов Семён услышал сразу же, как только свернул на тропу, ведущую к хижине. Сам факт, что стрелявшие использовали глушители, означал, что они знали о присутствии где-то поблизости второго обитателя хижины и не желали раньше времени привлекать его внимания. Хотели захватить бывшего бессмертного живым? Довольно наивно, однако. Семён сбросил с плеча косулю и, свернув с тропы, побежал к ручью прямо через лес. Нападавших было семеро, по крайней мере, живых. Ещё одно тело лежало прямо у двери в хижину со стрелой в груди. Похоже, парень решил в наглую прорваться внутрь, но напоролся на достойный отпор Рэдвика.

Больше пока никто из бандитов не решился на штурм. Они спрятались за деревьями и время от времени прощупывали оборону одиночными выстрелами. Одного взгляда Семёну хватило, чтобы определить, что эти парни были орденскими боевиками. Нет, не бессмертными, но вполне профессиональными бойцами.

– Вот и проверим, хорошо ли ты меня подлатал, Рэд,– злорадно ухмыльнулся Семён. – Семь человек против бессмертного, пусть даже бывшего – это почти оскорбление. А за оскорбления приходится платить.

Он отбросил бесполезный в ближнем бою арбалет и достал из-за пояса охотничий нож. Схватка с семью боевиками больше напоминала расправу над беспомощными детьми и заняла не более трёх минут. Последнего Семён пристрелил из его же пистолета и нырнул в дверь хижины, ему очень не понравилось, что Рэдвик совсем не поучаствовал в бойне, которую он устроил прямо под окнами его обиталища. Это могло означать только одно, приятель был не в лучшем состоянии, чтобы помогать. Предчувствие Семёна не обмануло, Рэдвик сидел на полу, зажимая рукой рану в левом боку. Похоже, нападение всё же застало его врасплох.