Леонид Резников: Зай по имени Шерлок [litres самиздат]

– Да, инспектор-болван – это бедствие, сравнимое разве что с природным катаклизмом, – съехидничал я.

– Вы правы! – еще больше посуровел Листрейд.

– Что ж, все хорошо, что хорошо кончается. – Шерлок Зай выпустил в потолок струйку дыма и поудобнее устроился в кресле.

– Но как же вы спаслись? – обернулся я к сыщику.

– Меня спас кот.

– Кот? Вы шутите!

– Нисколько, друг мой.

– Мне показалось, что именно он и столкнул вас в пропасть.

– Напротив, он пытался удержать меня, но у него не вышло. Пролетев метров пять-шесть, мы упали на широкий куст. Я не удержался и начал сползать вниз. Котелли ухватил меня за лапы и помог взобраться обратно на ветку.

– Невероятно! – воскликнул я.

– Ничего невероятного. Да, он воришка, но вовсе не убийца.

– Но какова же была его роль в этом спектакле?

– Он оказался невольной жертвой хитрого енота.

– Эх, зря я тогда на болоте промахнулся, – посетовал я. – Нужно было целиться чуть выше.

– И стали бы убийцей. Нет, теперь он получит по заслугам. Думаю, ему предстоит провести в тюрьме весь остаток жизни.

– Так что же с котом?

– С котом на самом деле все просто. Я действительно долго не мог взять в толк, какова же его роль. Бесцельная беготня по дворцу, слежка за нами, снюхался с Гаунером. Но Котелли оказался всего лишь жертвой обстоятельств. Сначала я подозревал, что именно опоссум взял кота в оборот, замыслив нечто недоброе, но Гаунер – так, мелкая сошка, плут. Единственное, чего ему стоило опасаться – внезапного разоблачения его темных делишек. А максимум, что могло ожидать управляющего – это увольнение: барону не нужны громкие скандалы. Поэтому никакого смысла вступать в сговор с котом и тем более гонять его по коридорам дворца Гаунеру не было. Не говоря уже об эффектных представлениях с появлением образин.

При упоминании о рожах, меня передернуло.

– Я до сих пор, честно признаться, в шоке от увиденного, – сознался я.

– Да, зрелище и вправду устрашающее, – усмехнулся Шерлок Зай. – Но я, как вы знаете, по природе материалист и не верю в мистических существ. И, по сути, все оказалось до смешного просто: Мортиферо использовал два прибора, один из которых при нагреве испускал пар смеси глицерина с водой…

– Да-да, глицерин! – припомнил я. – Вы еще сказали, что так и думали.

– Именно, Уотерсон. Плотное облако тумана служило экраном. Оставалось спроецировать на него образину. Поэтому они появлялись исключительно в безветренную погоду.

– Жаль, что я их не видел – забавное, похоже, зрелище. – вздохнул молчавший до того Листрейд.

– Кому как, – буркнул я недовольно.

– Вторым устройством был проектор, или так называемый «волшебный фонарь», который вы, Уотерсон, и унесли с террасы, – продолжал Шерлок Зай.

– Что вы говорите!

– Проционе несколько усовершенствовал простой прибор, установив перед объективом стекло с волнообразной поверхностью. Вращая его, он добивался иллюзии движения образины, что, вкупе с волнением тумана, давало столь сильный устрашающий эффект. Проектор устанавливался на террасе, и им управлял кот; прибор, выпускающий туман, находился в комнате дворецкого – его форсунки выходили под самые окна спальни барона.

– Так вот что вы искали, выглядывая в окно! – восхитился я прозорливостью сыщика.

– Ну, не именно их, а вообще причину появления рож. И, обнаружив под оконными рамами медные трубки с соплами, идущие из комнаты Пердье, я предположил, для чего они могут служить.

– Выходит, вы знали о проекторе?

– Догадывался. Мне приходилось читать о «волшебном фонаре», но в действии я видел его впервые.

Шерлок Зай попыхал трубкой и продолжил:

– Так вот, возвращаясь к роли кота. Бедняга, Кот без Сапог…

– При чем здесь сапоги? – нахмурил лоб Листрейд.

– Так, метафора. Нищий, разочаровавшийся в жизни зверь, не могущий устроиться на работу и идущий на все, чтобы прокормить семью.

– Понятно, – кивнул инспектор и подвинул к себе тарелку со сметаной.

– Луиджи Котелли побывал на выставке драгоценностей барона, и ему пришла в голову великолепная, как он полагал, идея, каким образом в один миг можно разом избавиться от всех житейских проблем.

– То есть он решил украсть реликвии, – подсказал Листрейд.

– Вовсе нет! Выкрасть драгоценности с выставки даже для умелого вора проблематично, не говоря уже о Котелли. Но выставка навела кота на мысль сменить профиль: зачем шарить по карманам, если совсем рядом проживает богатый барон? Дворец большой, в нем живут всего два зверя, но зато там наверняка имеется множество дорогих вещей: золотая и серебряная посуда, подсвечники, ложки, пропажи пары-тройки из которых никто и не заметит. Не это ли раздолье для воришки?