Клэр Твин - Вампиры в Салли Хилл [litres самиздат]

Минутная тишина. Сперва мне подумалось, что трагичная сцена закончилась, но резкий звук вновь привлекает моё внимание.

– Да, есть один выход… – шмыгнула носом Скай. – Если Лорду так угодно, буду я его супругой. Он получит мою душу, мою руку, тело, сердце…

– Что ты такое говоришь?! – возмутилась женщина.

– …Получит меня, но мёртвую.

Элен в ужасе ахнула, а затем завыла. Она начала кричать и умолять Скай передумать, но та всё решила окончательно. В голове пульсируют их крики, а потом наступает мёртвая тишина. Но чувствую, это ещё не конец.

Сперва тихо. Затем достаточно, чтобы я сумела расслышать, донёсся шум дождя, разбивавшегося о землю. Я не чувствовала влагу, ибо здесь я как призрак и не могу до чего-нибудь коснуться. Однако холод пробирал мои кости, и я обхватила себя руками. Картинка так и не появилась. Опираясь на слух, мне удалось разобрать то, где я сейчас нахожусь: шум реки, дождь, шелест листьев, где-то пение лесной птицы. Но ни одного голоса человека. Лишь прерывистое дыхание. Здесь кто-то есть.

– Что вы делаете, мисс? – это не тот голос, который я ожидала расслышать. Мужской. Твёрдый. Бархатный.

– Вам знать это ни к чему. Идите своей дорогой, – отозвался слабый и охрипший голос Скай.

– Если вы планируете покончить с собой, мисс, здесь вам желаемого не добиться. Здесь невысоко. Себя лишь покалечите.

Парень. Носитель бархатного голоса молод. И он хочет ей помочь.

– Ничего. Возможно, уродиной он передумает на мне жениться…

– Позвольте полюбопытствовать, кто «он»?

Ветер сменил курс, и капли дождя замешкались, бросаясь, как испуганные букашки, в разные стороны.

– Зачем вам знать? – громко в раздражении спросила Скай. – Что вам от меня нужно?

– Вы юная. Вам рано умирать. Я не хочу, чтобы вы умирали.

– Вы меня не знаете, и вам должно быть всё равно!

– Так и есть. Мне всё равно. Но я не хочу, чтобы вы умирали.

Нож в моей руке вновь нагрелся, и я зашипела от боли, переложив его в другую ладонь. В это мгновение голоса уносятся куда-то далеко, и я остаюсь одна. Но надолго ли? Некоторое время все было тихо. Темнота заполнялась лишь моим дыханием. Я уже думала вернуться в реальный мир, как надо мной появляется серое небо с тучами. Кое-где появлялись трещины просвета, и я прищурила глаза. Остальное не изменилось ничуть. Тьма тьмой.

Вдруг, неожиданно, серое небо исчезает, а ему на замену приходит высокий потолок с огромной хрустальной люстрой. Пустота наполнилась музыкой, смехом и болтовнёй. Стоп. Я знаю это место.

– А что означает твоё имя? – доносится неподалёку голос.

Боже. Это мой голос. Тело парализовало, я забыла, как дышать. Значит, сейчас черёд воспоминаний Феникса, и почему именно вечер в его доме?

Парень отвечает мне, объясняет значение их с сестрой имён. Бла, бла, бла! Мне всё это известно.

– Марго Ван де Шмидт! – прозвучала моя реплика, а затем реплика Феникса:

– Ван де Шмидт… – по слогам произнёс он, точь-в-точь как на вечере, – perfecto!

Я не успеваю ничего понять, как уже вскрикиваю от боли. Нож в руке весь покраснел, а ладонь задымилась, и в темноте повис запах горелого мяса. Не мешкая, я надавила острым краем ножа на свою ладонь, после чего показалась кровь. Сжав кулак, я смотрела, как капли багровой жидкости капают на раскалённый нож и тотчас закипают. Невидимая сила сбивает меня с ног, и я моргнуть не успеваю, как оказываюсь в своей комнате. Открываю глаза, отрывисто дыша, как после долгой эстафеты. Всё ещё находясь за пределами реальности или рядом с её границей, бросаю серебряный прибор на паркет. Кровь и ожог на раскрытой ладони доказательство того, что мною прожитое – не сон или галлюцинация, а быль. Но вскоре мои глаза наблюдают за тем, как следы магии на моей руке мгновенно исчезают. Жуть… Судорожно выдыхаю, обхватывая магический треугольник взглядом. И меня начинает трясти: волос Скай исчез, оставив после себя пепел, а ручка Феникса расплавилась, от чего синяя паста растеклась по углам треугольника, не выходя за её пределы. Сердце замерло и попятилось в пятки, когда карие уставшие глаза перебегают к прозрачной чашке, жидкость которой стала чернее чёрного, словно дно колодца. А это, как известно любым ведьмам – подтверждение присутствия зла. Свечи потухли.

Газета упала на стол.

Он не мог поверить увиденному, а если и мог, то не хотел. Выпрямив широкие плечи, парень принялся безостановочно ходить взад-вперед, взъерошивая время от времени свои каштановые непослушные волосы. Думать? Нет, он не мог спокойно думать; опьянев от злости, брюнет перестал себя контролировать. Как такое произошло? Сперва аптека, затем какой-то участок земли, а сейчас? Куда смотрит, чёрт побери, его отец? Нет, так нельзя всё оставлять, это невозможная наглость. Он должен закрыть этот вопрос. Поставить жирную точку в этом деле.