Дима Завров - Чёрное солнце

– Ну вы расскажите, поделитесь, я ко всякому привык, – заинтересовался Артем.

– Нет, всё это шайтан делает, я держусь от этого подальше, – отмахнулся Анзор.

– Редакция выделила мне бюджет, и я умею быть благодарным, – он придвинулся и шепнул ему сумму прямо в ухо, – и это только вам лично, наличными, если мне поможете.

Анзор просиял, деньги были ему очень кстати:

– Я, пожалуй, согласен, у вас есть камера? Могу вам кое-что показать, но плыть надо вечером и очень осторожно.

– Камера найдётся. Я живу в доме у самой реки и там есть лодка. Во сколько мне быть готовым?

– Понадобится ещё фонарь и тёплая одежда. Плыть придётся медленно, поэтому долго. Я зайду в одиннадцать. А ты сходи пока в столовку к Алевтине, она из местных, из Лихоборов, ты должен был проезжать поворот на деревню, когда сюда ехал. Наверняка что-нибудь полезное тебе расскажет.

Столовкой Анзор назвал ресторан «Чердак» на втором этаже большого административного корпуса. Постояльцы уже позавтракали, работники деловито меняли скатерти и расставляли приборы, готовясь к новому нашествию отдыхающих в обед. Алевтина поразила Артёма своей худобой, ещё никогда он не сталкивался с поваром, который бы не раздобрел на собственной стряпне. Вытянутое молодое лицо было покрыто веснушками, волосы аккуратно убраны под накрахмаленный белый колпак, а на плечи накинут халат, делавший её похожей на медицинского работника.

– Алевтина… – Артём помедлил, предложив ей подсказать своё отчество.

– Да можно просто Алевтина, – она махнула рукой, – рано мне ещё по имени отчеству.

– Хорошо, а меня зовут Артём, я журналист из Москвы, пишу вот про то, что у вас тут происходит, – он виновато развёл руками.

Ей сразу понравился этот высокий улыбчивый молодой человек. На вид около тридцати, «но как-то уж слишком широкоплеч для журналиста, может спортсмен»? – подумала Алевтина, сразу вспомнив недавно прочитанную ей в журнале историю о знаменитом пловце, который получил травму и вынужден был уйти из спорта, после чего начал пить, но сумел справиться с зависимостью и нашёл себя в журналистике и теперь рассказывает о чужих спортивных победах.

– Я припоминаю, вы же призёр летней олимпиады? А теперь спортивный журналист, я читала о вас в журнале.

– Нет, – Артём усмехнулся, – журналист я действительно недавно, но был совсем по другой части – военным корреспондентом.

Алевтина приосанилась, военные ей нравились даже больше, чем спортсмены:

– С удовольствием помогу, о чём вы хотите спросить? – она показала рукой на свободный стол, и они присели.

– Здесь происходили странные вещи, и я хочу докопаться до сути. Мне сказали, что вы родом из этих мест и наверняка что-то знаете.

– Да, я родилась в Лихоборах, это неподалёку отсюда. Всего тридцать домов было, а сейчас и того меньше. Хотя при царе это место хорошо знали, разбойничья деревня была, обходили её стороной «за три версты», как у нас говорят, оттого и название осталось. Мужики собрались в артель и тем промышляли, что на тракте обозы грабили. Но потом пришли солдаты, все конечно тут же по лесам попрятались, а они со злости, что не нашли никого, взяли да и сожгли всю деревню до последнего сарая. Когда из леса народ вернулся и увидел пепелище там, где были их дома, кто-то даже с горя повесился, но много к казакам ушло, лишь некоторые решили остаться и в стороне, к речке ближе, отстроились заново, но теперь уж о грабеже и не помышляли.

– Интересно вы рассказываете, прямо заслушаешься, – подбодрил девушку Артём.

– Это потому, что я одно время хотела экскурсоводом стать, но не доучилась.

– Жаль, – искренне посочувствовал Артём, – а в советское время что тут было? Пётр Петрович упоминал про какой-то лагерь…

– Да, «Чёрное солнце», его называли, он за год до войны всего открылся. Под этим названием атомный проект проходил тогда. Потому что здесь больше всего, чем где бы то ни было в СССР сидело всяких докторов и академиков. Им ставили задачи и спрашивали строго, если справился – молодец, получаешь поёк усиленный, а нет, так тебя к реке и пулю в затылок. Они называли это «пойти на речку искупаться».

– А над чем работали учёные?

– Разное. Кто-то даже танки придумывал, а один парашют изобрёл нового типа, так его сначала даже освободить хотели и наградить, так понравилась разработка, но дефицит начался и материал взяли подешевле, и парашюты тут же падать стали. – А что с изобретателем?

– Расстреляли конечно, как и полагается. Генетиков группой прям посадили, говорили чуть ли не целый институт в лагерь отправили, что-то они там с экспериментами напортачили. Разбираться не стали. Военное время, враг у ворот, просто отправили исправлять ошибки уже за колючей проволокой, да и к тому же живого материала для опытов у них теперь было более, чем достаточно.