Дебора Харкнесс - Открытие ведьм [litres]

Коричневый холодильник, коричневые шкафы, красно-коричневый кирпич, коричневый дисковый телефон, ветхие коричневые обои.

– Не помешал бы хороший слой белой краски.

Мэтью в ответ показал глазами на заднюю дверь.

– Если уж возьмешься, то лучше это делать в феврале, – послышалось из прихожей.

Появилась румяная от холода Сара, в джинсах и клетчатой рубашке слишком большого размера, рыжие волосы были растрепаны.

– Здравствуй, Сара. – Я попятилась к раковине.

– Здравствуй, Диана. – Она уставилась на синяк у меня под глазом. – А это, я полагаю, вампир?

– Да. – Я снова ступила вперед, чтобы всех представить, и тетушка тут же обратила внимание на мою ногу. – Сара – Мэтью Клермонт. Мэтью – моя тетя Сара Бишоп.

– Сара, – протянул руку Мэтью, глядя ей в глаза.

Она поджала губы. Ее бишоповский подбородок, такой же как у меня, сегодня выглядел еще длиннее обычного.

– Мэтью. – Они обменялись рукопожатием, и Сара, поморщившись, сказала через плечо: – Да, Эм, – точно вампир.

– Спасибо, Сара. – Вошла Эм с охапкой дров.

Она выше меня и Сары, и шапка серебряных волос почему-то не старит ее, а, наоборот, молодит. Ее узкое лицо при виде нас расплылось в улыбке.

Мэтью подскочил, чтобы забрать у нее дрова. Табита, почтившая нас своим присутствием как раз в этот момент, принялась выписывать вокруг его ног восьмерки, но он умудрился дойти до камина, не наступив на нее.

– Спасибо, Мэтью. И за это, и за то, что привезли Диану домой, – мы так волновались, – сказала Эм, отряхивая руки и свитер.

– Не за что, Эмили.

Эм он, похоже, очаровал сразу, с Сарой придется сложнее, хотя Сара и наблюдала с изумлением за ластившейся Табитой.

Я попыталась отойти в тень, пока Эм не разглядела меня как следует, но она уже разглядела.

– Диана!

– Сядь! – приказала Сара, выдвинув табуретку.

Мэтью скрестил руки, подавляя желание вмешаться. Волчий инстинкт, побуждающий его меня защищать, никуда не делся и в Мэдисоне. Мэтью реагировал, когда кто-то из созданий подходил чересчур близко ко мне, и относилось это не только к вампирам.

– Давай снимем рубашку, – предложила тетя, обведя меня взглядом.

Я послушно взялась за пуговицы.

– Может быть, посмотрим ее наверху? – Эм с беспокойством взглянула на Мэтью.

– Он это все уже видел. Вы, случайно, не голодны? – не оглядываясь, бросила Сара.

– Нет, – сухо ответил Мэтью, – поел в самолете.

Взгляды обеих тетушек защекотали мне шею.

– Сара! Эм! – возмутилась я.

– Просто на всякий случай, – мягко заверила Сара, рассматривая мою забинтованную руку, обмотанный, как у мумии, торс и прочие повреждения.

– Мэтью меня уже смотрел. Он врач, помнишь?

Она нажала пальцами на ключицу, и я сморщилась.

– Вот это он пропустил. Тоненькая, но трещина. А с ногой что?

Как всегда, от Сары ничего не удалось скрыть.

– Сильное растяжение плюс поверхностные ожоги первой и второй степени. – Мэтью не сводил глаз с рук Сары, готовый вмешаться, если она сделает мне очень уж больно.

– Откуда могли взяться одновременно ожоги и растяжение? – Сара обращалась с ним как со студентом-первогодком на обходе больных.

– Это случается, когда тебя вверх ногами подвешивает колдунья-садистка, – ответила я, продолжая морщиться: Сара ощупывала лицо.

– Что с рукой? – будто не слыша, осведомилась она.

– Глубокий порез – пришлось наложить швы, – терпеливо ответил Мэтью.

– Что вы ей давали?

– Обезболивающее, диуретик против отеков, антибиотик широкого спектра. – В его голосе начинало сквозить раздражение.

– А торс почему забинтован? – спросила, прикусив губу, Эм.

Я почувствовала, что бледнею.

– Подождем с этим, Эм, – сказала Сара, испытующе посмотрев на меня. – Начнем с главного: кто это сделал, Диана?

– Колдунья по имени Сату Ярвинен. Шведка, наверно. – Я инстинктивно прикрыла руками грудь.

Мэтью отвлекся, чтобы подложить дров в огонь.

– Не шведка, финка. Очень сильная, но, когда я снова ее увижу, она пожалеет, что на свет родилась.

– После меня от нее не так много останется, – вставил Мэтью, – так что поспешите, если хотите ее застать. Я обычно с такими делами не затягиваю.

Сара взглянула на него по-новому, почувствовав в этих словах не просто угрозу, как у нее, но твердое обещание.

– Кто лечил Диану, помимо вас?

– Моя мать и Марта, ее экономка.

– Им известны хорошие старые зелья, но я могу чуть больше, – засучила рукава Сара.

– Рановато для колдовства. Вы уже пили кофе? – Мой взгляд молил Эм о помощи, но та сказала, сжав мою руку: